Петр Мамонов — известен как актер, журналист, поэт и ведущий радио эфиров. Также он является основателем музыкальной группы «Звуки Му», которая сформировалась в 1983-ом году и с тех пор ее состав регулярно менялся, бывало такое, что Мамонов оставался совсем один. С детства он был слишком буйным ребенком со стремлением к эпатажу, но творческим потенциалом. Петр Мамонтов — цитаты и афоризмы в данной подборке.
Законы духовной жизни очень строгие — это как в физике. Или как в математике.
Душа — это как троллейбус: там все строго по местам, и она не резиновая.
Делать-то я могу не делать, но не думать не могу.
Первые снежинки полетели, а я все тренируюсь молчать.
Нужно каждую минуту поучаться, каждую минуту думать, что сказать. И созидать, созидать, созидать.
Делайте праздник из каждого события!
Учитесь проигрывать и не сожалеть об этом.
Если носите бороду — сбрейте, если нет — отрастите. Меняйтесь.
Не лгите родителям и врачам.
Надо бы нам всем, да и мне в первую очередь, научиться говорить себе «нет».
Я однажды вошел в дом, думал — сейчас компьютер включу, а электричества не было. И я оказался в полной темноте. Лягте как-нибудь в темноте, отключите все «пикалки» и задайте себе такой вопрос: кто вы и как вы живете? Я вообще нормальный парень или так себе?
Я ничего не одобряю и не порицаю, у меня дел по горло, своей грязи. Если я очищу мир на маленькое пятнышко себя, миру этого хватит. Спаси себя, и хватит с тебя.
Видеть хорошее, цепляться за него — единственный продуктивный путь. Другой человек может многое делать не так, но в чем-то он обязательно хорош. Вот за эту ниточку и надо тянуть, а на дрянь не обращать внимания. Любовь — это не чувство, а действие. Не надо пылать африканскими чувствами к старухе, уступая ей место в метро. Твой поступок — тоже любовь. Любовь — это вымыть посуду вне очереди.
Оставь ребёнка в покое, он самостоятельный, он целый космос, он планета, другая, совсем чем ты. Не в этом дело, что ты его мама, а я его папа. Он уже третий, другой, новый, — его Бог создал.
Не бойтесь смерти, но опасайтесь потерять близких. Больше не бойтесь ничего.
Деньги — это хорошо, дело все в мотиве. Вот две женщины моют пол. Одна для того, чтобы 15-го получить зарплату, а вторая, чтобы было чисто. В итоге они обе 15-го получат зарплату. Но одна моет «туда», а вторая мимо. Ножом можно человека убить, а можно хлеб порезать. Также и с деньгами.
Посмотрим, что бы было, если бы все женщины нашей страны сказали мужикам: «Хочешь — женись». Сейчас мой сын женился уже, вот и внук у меня есть. А когда он в шестнадцать привел девочку в дом и решил спать с ней ложиться — вылетел на улицу, как пробка, тут же.
Если мы видим гадость, значит она в нас. Подобное соединяется с подобным. Если я говорю : вот пошел ворюга — значит я сам стырил если не тысячу долларов, то гвоздь. Не осуждайте людей — взгляните на себя.
Нельзя рассказать про вкус ананаса, если его не попробовать. Нельзя рассказать про то, что такое христианство, не пробуя. Попробуйте уступить, позвонить Людке, с которой не разговаривали пять лет, и сказать: «Люд, давай закончим всю эту историю: я что-то сказала не так, ты сказала… Давай в кино сходим».
Вы увидите, как ночью будет хорошо! Все возвращается во сто крат тебе, любимому, но только не тряпками, а состоянием души. Вот подлинное счастье! Но чтобы его достичь, каждую минуту надо думать, что сказать, что сделать. Это все есть созидание.
Если ты на самом дне, то у тебя на самом деле хорошее положение: тебе дальше некуда, кроме как наверх.
Я ничего не одобряю и не порицаю, у меня дел по горло, своей грязи. Если я очищу мир на маленькое пятнышко себя, миру этого хватит. Спаси себя, и хватит с тебя.
Что мне нравится в церкви, так это то, что там нет никакого «с понедельника». Десять лет вообще считается за ничего: новоначальный еще — считай, и не преступал. Я раньше думал: как же так. И вот в действительности вижу, что у меня только-только начинает получаться обиду прощать.
И то не сразу, а через два дня. А раньше чуть что не так — по лбу. Всё, на всю жизнь враг. Здоровый я был, сильный. Как дам — все как снопы валятся.
Жизнь вообще не курорт.
Испытывать сострадание — это мы еще умеем. Можем посочувствовать тому, кто безрукий. А вот попробуйте сорадоваться. У меня сосед дом построил. Была халупа, а он туда труды вложил, башенки сделал. У нас обычно как: да чтоб у тебя все обвалилось. А я радуюсь. Местность-то украсилась. И хорошо, пусть. Говорю: «Герман, какой у тебя дом прекрасный!».
А человеку же мало чего надо. «Да?» — спрашивает. И плачет.
Сядь напиши стихотворение хорошее, если ты поэт. Сядь напиши статью хорошую, если ты журналист. Найди хорошее, честное, чистое, чтобы в этом ужасе маленькую щелочку света сделать. Всегда можно. На работе все тащат детали? Не тащи, сегодня хотя бы. Куришь семь косяков в день? Выкури сегодня пять. Это тоже будет христианство. Движение, подвиг. Так всюду, всегда, везде, постоянно. Всегда чуть в плюс чтобы было. Чуть лучше, чуть лучше — каждый день. И начинается что? В привычку входит.
В человеке все — привычка. «Привычка свыше нам дана, замена счастию она». Входит в привычку деланье добра. К концу жизни стать бы нормальным человеком. Вот и вся задача. Чтобы с тобой всем было хорошо, спокойно, просто, ясно, не путано, без этих вопросов.
Целая жизнь дана, чтобы душу изменить.
Если мы видим гадость, значит она в нас. Подобное соединяется с подобным. Если я говорю : вот пошел ворюга — значит я сам стырил если не тысячу долларов, то гвоздь. Не осуждайте людей — взгляните на себя.
Я однажды вошел в дом, думал — сейчас компьютер включу, а электричества не было. И я оказался в полной темноте. Лягте как-нибудь в темноте, отключите все «пикалки» и задайте себе такой вопрос: кто вы и как вы живете? Я вообще нормальный парень или так себе?
А был такой один случай, когда иду, денег нету, а подать надо. Человек сидит больной, бледный. Так я что сделал, нашелся тут же. Подошёл к нему спокойнейшим образом, поднял его, обнял, и сказал: «Брат, прости меня, у меня ни копейки денег нету, но я тебя чрезвычайно уважаю, люблю и буду помнить всю свою жизнь». У него слёзы потекли в два ручья, и у меня.
И мы ушли, расстались, двое уязвимых, я уже в геройском виде, как в кинофильмах, а он вот здесь. Мы братья в уязвимости, вот в чём дело.
Вреден комфорт, вредны удобства, потому, что плоть вытесняет дух.
Человек, погляди в себя. Ляг у себя на диване и загляни в себя. Смотри, какой ты богач. У тебя всё внутри тебя есть. Куда ты рыпнулся, за этим «Бентли», ну куда? Лежи на диване, всё там есть.
Зачем мы живем? Долгие годы я никак не отвечал на этот вопрос — бегал мимо. Был под кайфом, пил, дрался, твердил: «Я главный». А подлинный смысл жизни — любить. Это значит жертвовать, а жертвовать — это отдавать. Схема простейшая. Это не означает — ходить в церковь, ставить свечки и молиться.
Если ты на самом дне, то у тебя на самом деле хорошее положение: тебе дальше некуда, кроме как наверх.
Любовь — это не чувство, это добродетель. Это количество добра, которое мы делаем, невзирая на отдачу. Когда ты делаешь просто так. Вот бабуля в метро, уступи ей место. Не надо к ней чувством пылать, делать надо, делать.
На мой взгляд, святой отличается от грешного тем, что научился любить.
Каждую ночь нужно задавать себе простенький вопросик: я прожил сегодняшний день — кому-нибудь от этого было хорошо? Вот я, знаменитый крутой артист, рок-н-ролльщик, — могу с вами разговаривать так, что вы по струнке будете ходить. Но разве мне от этого лучше будет? Или вам?
Одно из имен дьявола — «разделяющий». Внутренний дьявол внушает: «Ты прав, старик, давай всех построй!». Я стараюсь таким не быть. Продвигаюсь в своей душевной работе каждый день. Комариными шажочками.
Нужно каждую минуту поучаться, каждую минуту думать, что сказать. И созидать, созидать, созидать.
Испытывать сострадание — это мы еще умеем. Можем посочувствовать тому, кто безрукий. А вот попробуйте сорадоваться. У меня сосед дом построил. Была халупа, а он туда труды вложил, башенки сделал. У нас обычно как: да чтоб у тебя все обвалилось. А я радуюсь. Местность-то украсилась. И хорошо, пусть. Говорю: «Герман, какой у тебя дом прекрасный!» А человеку же мало чего надо. «Да?» — спрашивает. И плачет.
Любое, любое дело мимо любви — это мимо Бога. А мимо Бога — это мимо вообще.
Чего я раньше в жизни искал, что было смыслом? Чтобы почаще водку и портвейн с товарищами пить и обсуждать не написанные пока еще произведения.
Эти идеалы — бредовуха полнейшая, этот этап в моей жизни уже прошел.
Уязвимость, принятие на себя удара, а не попытка проскользнуть, заработать, стырить, и куда-нибудь спрятаться и там сожрать.
А помочь как? Делая себя. Не назиданием вот этим: «Давай, дружочек, сейчас пойдём в баньку, сейчас полегчает…» Зачем? Что за глупость? Ты своим примером, ты создай себя, тогда и вокруг всё засияет. Бесконечно.
Деньги — это хорошо, дело все в мотиве. Вот две женщины моют пол. Одна для того, чтобы 15-го получить зарплату, а вторая, чтобы было чисто. В итоге они обе 15-го получат зарплату. Но одна моет «туда», а вторая мимо. Ножом можно человека убить, а можно хлеб порезать. Также и с деньгами.
Привыкли молчать, скрываться, обывательски вот это: «Последний троллейбус» брынчать, — вот духовность. Плевать хотел. Крепость в повседневной жизни, в ежеминутности, снег упал — греби иди лопатой, и тут же думай о наивысочайшем наисовершеннейшем Господе нашем, в одну и ту же минуту. И тут же пишешь стихотворение, две строки из песни, придумываешь кусок спектакля, — вот она жизнь!
А был такой один случай, когда иду, денег нету, а подать надо. Человек сидит больной, бледный. Так я что сделал, нашелся тут же. Подошёл к нему спокойнейшим образом, поднял его, обнял, и сказал: «Брат, прости меня, у меня ни копейки денег нету, но я тебя чрезвычайно уважаю, люблю и буду помнить всю свою жизнь». У него слёзы потекли в два ручья, и у меня.
И мы ушли, расстались, двое уязвимых, я уже в геройском виде, как в кинофильмах, а он вот здесь. Мы братья в уязвимости, вот в чём дело.
Уязвимость, принятие на себя удара, а не попытка проскользнуть, заработать, стырить, и куда-нибудь спрятаться и там сожрать.
Вреден комфорт, вредны удобства, потому, что плоть вытесняет дух.
А помочь как? Делая себя. Не назиданием вот этим: «Давай, дружочек, сейчас пойдём в баньку, сейчас полегчает…» Зачем? Что за глупость? Ты своим примером, ты создай себя, тогда и вокруг всё засияет. Бесконечно.
Человек, погляди в себя. Ляг у себя на диване и загляни в себя. Смотри, какой ты богач. У тебя всё внутри тебя есть. Куда ты рыпнулся, за этим «Бентли», ну куда? Лежи на диване, всё там есть.
Говорите «Я тебя люблю», даже когда вы полностью не уверены в этом. Говорите это чаще.
Если носите бороду — сбрейте, если нет — отрастите. Меняйтесь.
Учитесь проигрывать и не сожалеть об этом.
Зачем мы живем? Долгие годы я никак не отвечал на этот вопрос — бегал мимо. Был под кайфом, пил, дрался, твердил: «Я главный». А подлинный смысл жизни — любить. Это значит жертвовать, а жертвовать — это отдавать. Схема простейшая. Это не означает — ходить в церковь, ставить свечки и молиться.
Видеть хорошее, цепляться за него — единственный продуктивный путь. Другой человек может многое делать не так, но в чем-то он обязательно хорош. Вот за эту ниточку и надо тянуть, а на дрянь не обращать внимания. Любовь — это не чувство, а действие. Не надо пылать африканскими чувствами к старухе, уступая ей место в метро. Твой поступок — тоже любовь. Любовь — это вымыть посуду вне очереди.
Нельзя рассказать про вкус ананаса, если его не попробовать. Нельзя рассказать про то, что такое христианство, не пробуя. Попробуйте уступить, позвонить Людке, с которой не разговаривали пять лет, и сказать: «Люд, давай закончим всю эту историю: я что-то сказала не так, ты сказала… Давай в кино сходим». Вы увидите, как ночью будет хорошо!
Все возвращается во сто крат тебе, любимому, но только не тряпками, а состоянием души. Вот подлинное счастье! Но чтобы его достичь, каждую минуту надо думать, что сказать, что сделать. Это все есть созидание.
Каждую ночь нужно задавать себе простенький вопросик: я прожил сегодняшний день — кому-нибудь от этого было хорошо? Вот я, знаменитый крутой артист, рок-н-ролльщик, — могу с вами разговаривать так, что вы по струнке будете ходить. Но разве мне от этого лучше будет? Или вам? Одно из имен дьявола — «разделяющий». Внутренний дьявол внушает: «Ты прав, старик, давай всех построй!». Я стараюсь таким не быть. Продвигаюсь в своей душевной работе каждый день. Комариными шажочками.
Один человек сказал: ты такие песни написал, потому что водку пил. Но я их написал не благодаря водке, а вопреки. С высоты своих 60 лет я говорю: нельзя терять в этой жизни ни минуты, времени мало, жизнь коротка, и в ней может быть прекрасен каждый момент. Важно утром встать и убрать вокруг. Если я проснулся в дурном настроении, не портвейн пью, а говорю: «Господи, что-то мне плохо. Я надеюсь на тебя, ничего у меня не получается». Вот это движение самое важное.
Надо бы нам всем, да и мне в первую очередь, научиться говорить себе «нет».
Сядь напиши стихотворение хорошее, если ты поэт. Сядь напиши статью хорошую, если ты журналист. Найди хорошее, честное, чистое, чтобы в этом ужасе маленькую щелочку света сделать. Всегда можно. На работе все тащат детали? Не тащи, сегодня хотя бы. Куришь семь косяков в день? Выкури сегодня пять. Это тоже будет христианство. Движение, подвиг. Так всюду, всегда, везде, постоянно. Всегда чуть в плюс чтобы было.
Чуть лучше, чуть лучше — каждый день. И начинается что? В привычку входит. В человеке все — привычка. «Привычка свыше нам дана, замена счастию она». Входит в привычку деланье добра. К концу жизни стать бы нормальным человеком. Вот и вся задача. Чтобы с тобой всем было хорошо, спокойно, просто, ясно, не путано, без этих вопросов.
Человек — это луч. Он имеет начало и не имеет конца.
Сделай кому-нибудь что-то хорошее, даром, но каждый день. Все время в плюс, в позитив. Увидишь, как у тебя сердце заживет! Можно ведь жить совершено иначе. Знаешь, как в метро на эскалаторе. Он едет вниз, а нужно идти вверх, все едут вниз, а ты вверх идешь. Другого нет пути, надо к Свету идти.
Один человек сказал: ты такие песни написал, потому что водку пил. Но я их написал не благодаря водке, а вопреки. С высоты своих 60 лет я говорю: нельзя терять в этой жизни ни минуты, времени мало, жизнь коротка, и в ней может быть прекрасен каждый момент. Важно утром встать и убрать вокруг.
Если я проснулся в дурном настроении, не портвейн пью, а говорю: «Господи, что-то мне плохо. Я надеюсь на тебя, ничего у меня не получается». Вот это движение самое важное.
Душа — это как троллейбус: там все строго по местам, и она не резиновая.
У любви есть один глагол — отдавать.
С Богом надо иметь личные отношения…
Иначе все свечки, все посты, все причащения – всё мимо. Христианство – это живая жизнь с живым Богом. А не какие-то оккультные и магические действия. Хоть опейся святой водой – ничего не будет, если не будешь менять своё сердце, свои мысли, всю свою жизнь.
Нет любви – значит нет и христианства, хоть ты весь обставься свечками.
Стать бы хоть к концу жизни добрым, нормальным человеком. Чтобы, когда умру, мог сказать: «Господи, я старался!»
Задайте себе один вопрос: «Зачем я живу?». Только так, реально задайте. Считаю, если никому не было хорошо от того, что я сегодня день прожил, — он прошел зря.
Не прощать обидчику — всё равно как сердиться на какую-то вещь, что об неё стукнулся. Виноват всегда ты; но бывает так больно, что бьёшь вещь или швыряешь её об пол. Ну и что? Только руку зашиб или отскочила от пола и — по лбу! Обида — это адское состояние: нигде нет покоя.
«Счастье» — от слова «сейчас». Сейчас хорошо, сейчас хочу и получаю. Все хотят счастья, любви, здоровья. Богатства хотят. Не понимая, что это такое. Я знаю множество богатых людей — и все они несчастны, как один. Нам помыть себя изнутри, очистить мысли — и тут же хорошо становится даже без денег.
Идешь ты с полным кошельком, и тут в подъезде по чану стукнули, все отняли — и денег нет. А Святой Дух в твоей душе никто не отнимет.
Тот, кто долго прожил, почувствовал и пытался осмыслить это странное несоответствие: чем дольше живешь, тем жить труднее. Не потому, что больше появляется забот, а просто счастья становится меньше.
Делайте праздник из каждого события!
Что мне нравится в церкви, так это то, что там нет никакого «с понедельника». Десять лет вообще считается за ничего: новоначальный еще — считай, и не преступал. Я раньше думал: как же так. И вот в действительности вижу, что у меня только-только начинает получаться обиду прощать.
И то не сразу, а через два дня. А раньше чуть что не так — по лбу. Всё, на всю жизнь враг. Здоровый я был, сильный. Как дам — все как снопы валятся.
Законы духовной жизни очень строгие — это как в физике. Или как в математике.
Жизнь вообще не курорт.
Посмотрим, что бы было, если бы все женщины нашей страны сказали мужикам: «Хочешь — женись». Сейчас мой сын женился уже, вот и внук у меня есть. А когда он в шестнадцать привел девочку в дом и решил спать с ней ложиться — вылетел на улицу, как пробка, тут же.
На мой взгляд, святой отличается от грешного тем, что научился любить.
Тот, кто долго прожил, почувствовал и пытался осмыслить это странное несоответствие: чем дольше живешь, тем жить труднее. Не потому, что больше появляется забот, а просто счастья становится меньше.
Чего я раньше в жизни искал, что было смыслом? Чтобы почаще водку и портвейн с товарищами пить и обсуждать не написанные пока еще произведения. Эти идеалы — бредовуха полнейшая, этот этап в моей жизни уже прошел.
Человек — это луч. Он имеет начало и не имеет конца.
Надо любить, не абсолютизировать и быть вокруг.
Все основное происходит на земле; какого цвета было вчера небо, я даже не помню.
Если не записал, а просто запомнил, ощущение потери. То, что сегодня, кажется самым что ни есть, завтра переосмысливаешь.
Мне почему-то кажется, что зубы — это лишнее у человека. Что Господь сделал их в самую последнюю очередь; и по его, человека, убедительной просьбе. Именно этим «инструментом» Адам и надкусил яблоко. Представляете, если б у Адама не было зубов.
Всё зреет, растет, поднимается, а я застрял на месте. Не живу, а пережидаю время в дружбе с одним собой.
Спокойно сплю, и снится, что лежу на сером диване в серой своей комнате, и мне хорошо. А во втором сонном сне вижу, что тоже лежу на диване под серым одеялом, и мне тоже хорошо. От этого я сплю лучше в два раза.
Все развалилось, а у нас покой, чистота и биение сердца.
Не прощать обидчику, все равно, как сердиться на какую-то вещь, что об нее стукнулся… Обида, это адское состояние, — нигде нет покоя.