афоризм - это алгебра мыслей! (Георгий Александров)
цитата - мысль, исполняющая пируэт (Жорис де Брюйн)
фраза - это роман в одну строку (Леонид С. Сухоруков)
Снова ты, бледнолицая Жуть! Заглянула в раскрытые окна. Не могу я спокойно уснуть В полнолуние. Ночь своим оком Подмигнула. Мне чудится пруд… И фигура русалки в истоме… Ведь и годы черты не сотрут, Те, что были когда-то знакомы! Знаю в Питере ты. И жива. Не шагнула тогда в водицу, Обошлись без тебя и Нева, Да и лужица в нашей станице. Это пакости строит луна: Всё играет в свои игрушки… Хорошо хоть, что я не одна: Рядом милый сопит в подушку.
Письмо. Пишу письмо тебе графиня, Быть может, я в последний раз, Ах Натали -Ведь это имя, Я буду вспоминать не раз. Часто сниться мне станица, Хлебом пахнущим поля, И водицы не напиться, Это Русская земля. Скоро в бой идти нам тоже, Рубка будет до крови, Пусть удача нам поможет, В тёмной матушке ночи.
Ну ,а я в душе с тобою, Выпью горького вина, И приеду за тобою, Лишь бы кончилась война. Ты молись ,молись родная, За меня и за себя, Поцелуем дорогая, Всё,- заканчиваю я. Ведин. А.В.
Где-то там, далеко отсюда, Где-то там, где всегда весна, Там солнце играет повсюду, И снится всегда мне она. Край родной – моя станица, Ты души моей частица, Я упорхнула словно птица Из родимого гнезда, Но любимою станицей, Будешь ты, моей всегда.
Писать задумал про цветочки, Как в небе тают облака Но на бумагу лезут строчки: «Всем нам объявлена война!!!» Нас мочат подло, прям в сортирах, При попустительстве ментов. В бараках, дачах, на квартирах, Детей, согбенных стариков. Власть мочит прямо на дорогах, Удобно сев в роскошный джип. Погрязнув в взятках и пороках, Нас поучают, как нам жить. И где нам спрятаться? В Столице, Ворьё, менты – одно кубло. Иль в окровавленной станице, Где режут просто – за бабло.
Седой атаман, войсковой старшина Ты чарку хмельную выпей до дна За сотню шальную, что в зной и в мороз По Дону, по Тереку, с нами Христос х х х Казачая вольница, трудный годок В станице на сходе подводим итог К присяге юнцов привели старики И «Любо!» сказали в наказ казаки х х х Кому, как не нам наших внуков крестить Кому, как не нам в сердце с верою жить Хоть трудно подчас, но ведь жизнь не стоит И в храме господнем лучина горит х х х А песня казачья, как степь широка А песня казачья, как Терек - река А доля казачья - Отчизне служить Отцов почитать, да детишек ростить. х х х
Из далекой Сибири мчал В родной на юге край, Но прибыв я повстречал Не теплый, солнечный рай. А такую же зиму снежную, Где гололед и морозы. Не погоду прежнюю, А мрачную пургу и грозы.
В это трудно поверить. Ведь в станице многие годы Приходилось лишь измерить От дождей суровые воды, Но здесь снег на земле лежит Неужто зима пришла в станицу!? От такого воздуха голову кружит, Переходя неверия границы.
А зима как полагается: С неба «мухи белые» летят, Речка во льды обнажается, Под ногами корки наста хрустят. Не успевшие улететь, Воробьи надутые прячутся. И печка будет гореть; Где угольки трудятся, корячатся.
Под новогодний праздник Всё растаяло и потеплело. Ветер хитрый проказник Шумит, да воет смело. В январе и вовсе грозы Две радуги возродили. Про морозную зиму прозы На память подарили.
Вы видали индюка? Я за этой дурой-птицей наблюдал издалека как-то раз в одной станице. Почему издалека? Подойти к нему боялся - внешний облик индюка угрожающе менялся: то надуется, как шар, то начнёт трясти "соплями". Ну не птица, а кошмар, падишах над всеми нами! Только если палку взять, да ещё поматериться - тут же бросится бежать без оглядки дура-птица! ...Так, примерно, вспоминал я о встрече с птицей жирной и безропотно стоял "на ковре" по стойке "смирно".
Уходили казаки в предрассветную рань. По росе по холодной в придорожный туман. У реки став в расчеты, перешли на галоп. Поскакали на хутор, а коней бил озноб.
Казаков провожала вся станица тогда. Кто молился, крестился - вдруг случится беда. А казачки все плакали, прикрываясь платком. Беду свою прятали,застывал в горле ком.
Уходили казаки на войну далеко. Грусть на сердце большая, на душе нелегко. Все вернутся не смогут, сиротеет наш край! Атаман крикнул: - С Богом! Есаул, запевай!