Максим Горький — русский писатель, социалист, революционер. Родился он в Нижнем Новгороде в бедной рабочей семье. В юности работал на различных фабриках и заводах, участвовал в революционной деятельности. В 1892 году начал писать литературные произведения, которые были посвящены жизни простых людей и социальным проблемам. Максим Горький — цитаты и афоризмы в данной подборке.
Иногда после разговора с человеком хочется дружелюбно пожать лапу собаке, улыбнуться обезьяне, поклониться слону.
День — это маленькая жизнь, и надо прожить ее так, будто ты должен умереть сейчас, а тебе неожиданно подарили еще сутки.
Жизнь надо мешать чаще, чтобы она не закисала.
Да не о том думай, что спросили, а о том — для чего? Догадаешься — для чего, тогда и поймёшь, как надо ответить.
Жизнь без любви — не жизнь, а существование. Для того и дана душа человеку, чтобы любить…
Мало сказать: не делай так. Надо ещё прибавить: вот так делай.
Если вам хочется похвалить кого-то — сделайте это немедленно, а если поругать — отложите до завтра: возможно, вы сочтете, что этого делать не стоит.
Учитесь у всех — не подражайте никому.
Черти в аду мучительно завидуют, наблюдая иезуитскую ловкость, с которой люди умеют порочить друг друга.
Жизнь создаётся медленно и трудно, а разрушается быстро и легко.
Не пишите на чистых страницах вашего сердца чужими словами.
Любовь — это желание жить.
Болезнь врача всегда тяжелее болезни его пациентов; пациент только чувствует, а врач ещё и знает кое-что о том, как разрушается его организм. Это один из тех случаев, когда знание можно считать приближающим смерть.
Если вам хочется похвалить кого-то — сделайте это немедленно, а если поругать — отложите до завтра: возможно, вы сочтете, что этого делать не стоит.
Мало сказать: не делай так. Надо ещё прибавить: вот так делай.
Черти в аду мучительно завидуют, наблюдая иезуитскую ловкость, с которой люди умеют порочить друг друга.
Жизнь создаётся медленно и трудно, а разрушается быстро и легко.
Болезнь врача всегда тяжелее болезни его пациентов; пациент только чувствует, а врач ещё и знает кое-что о том, как разрушается его организм. Это один из тех случаев, когда знание можно считать приближающим смерть.
Иногда для того, чтобы хорошо видеть, необходимо именно отойти, а не приблизиться.
Жизнь без любви — не жизнь, а существование. Для того и дана душа человеку, чтобы любить…
Да не о том думай, что спросили, а о том — для чего? Догадаешься — для чего, тогда и поймёшь, как надо ответить.
Жизнь надо мешать чаще, чтобы она не закисала.
Иногда после разговора с человеком хочется дружелюбно пожать лапу собаке, улыбнуться обезьяне, поклониться слону.
День — это маленькая жизнь, и надо прожить ее так, будто ты должен умереть сейчас, а тебе неожиданно подарили еще сутки.
Не пишите на чистых страницах вашего сердца чужими словами.
Любовь — это желание жить.
Если враг не сдается, — его уничтожают.
Учитесь у всех — не подражайте никому.
Слабые люди выжидают благоприятных случаев — сильные их создают.
Прошлое не безупречно, но упрекать его бессмысленно, а вот изучать полезно.
Я люблю книги: каждая из них мне кажется чудом, а писатель — магом.
Если враг не сдается, — его уничтожают.
Доказывать человеку необходимость знания — это все равно, что убеждать его в полезности зрения.
Если все время человеку говорить, что он «свинья», то он действительно в конце концов захрюкает.
Уровень культуры мужчины определяется его отношением к женщине.
Речи правителей о желаниях народа подобны рассказам глухонемого о музыке.
Всем хорошим во мне я обязан книгам.
На день надо смотреть как на маленькую жизнь.
Нужно уметь извлекать из факта смысл.
Нужно читать и уважать только те книги, которые учат понимать смысл жизни, понимать желания людей и истинные мотивы их поступков.
Когда человек хочет узнать — он исследует, когда он хочет спрятаться от тревог жизни — он выдумывает.
Bсего полнее и интереснее жить тогда, когда человек борется с тем, что ему мешает жить.
В каждом человеке есть бубенчик, и если его тронуть, человек зазвенит самым прекрасным, что в нём есть.
Есть только один талант: умение делать всякое дело с любовью к нему.
Ещё в молодости я понял уже, что искусство более великодушно, чем люди.
Надо понять, что труд учёного – достояние всего человечества и наука является областью наибольшего бескорыстия.
Я с детства видел бессмысленную жестокость и непонятную мне вражду людей, был поражён тяжестью труда одних и животным благополучием других…
Несчастье большинства людей в том, что они считают себя способными на большее, чем могут.
Только человек, насыщенный верой в себя, осуществляет свою волю, прямо внедряя ее в жизнь.
Новый человек прекрасно понимает высокую ценность индивидуальности, крепко соединенной с коллективом.
Человек — каждый из нас — есть вывод из посылок прошлого и необходимая посылка в будущее.
Мы все люди, и я не знаю имени, которое можно произнести с большей гордостью и любовью, чем имя человек!
Мы, слишком мало веря друг другу, всегда подчеркиваем то, что обвиняет человека, и плохо замечаем то, что оправдывает его.
Гуманизм должен внушать не пассивное чувство сострадания. а воспитывать активное отвращение ко всякому страданию.
Гуманизм пролетарский требует неугасимой ненависти ко всему, что заставляет людей страдать, ко всем, кто живет на страданиях сотен миллионов людей.
Реальная жизнь немногим отличается от хорошей фантастической сказки, если рассматривать ее изнутри, со стороны желаний и мотивов, коими руководствуется человек в своей деятельности.
Никогда не подходите к человеку, думая, что в нем больше дурного, чем хорошего.
Идеология и мораль мещан нааправлены к тому, чтобы возможно туго и крепко связать волю и разум человека, направленные в сторону коллективизма.
На пути к созданию культуры лежит болото личного благополучия.
Мы так легко и беззаботно рождаем детей, но так мало мы заботимся о создании человека!
Когда природа лишила человека его способности ходить на четвереньках, она дала ему в виде посоха, — идеал! И с той поры он бессознательно, инстинктивно стремится к лучшему — всё выше!
Жизнь идет к совершенству, руководясь идеалом — тем, что еще не существует, но мыслится, воображается возможным к осуществлению.
Дети очень часто умнее взрослых и всегда искреннее.
Слово — одежда всех фактов.
История человеческого труда и творчества гораздо интереснее и значительнее истории человека, — человек умирает, не прожив и сотни лет, а дело его живет века.
Человек, который считает свою зубную боль несчастием всего мира, — явно склонен преувеличивать события.
Есть только две формы жизни: гниение и горение. Трусливые и жадные изберут первую, мужественные и щедрые — вторую…
Знать необходимо не затем, чтоб только знать, но для того, чтоб научиться делать.
Нет силы более могучей, чем знание: человек, вооруженный знанием, — непобедим.
Учить детей — дело необходимое, следует понять, что весьма полезно и нам учиться у детей.
В простоте слова — самая великая мудрость, пословицы и песни всегда кратки, а ума и чувства вложено в них на целые книги.
Красота и мудрость — в простоте.
Дети — это завтрашние судьи наши.
Сила познания — в сомнении.
Страшно хорошо — быть рожденным с солнцем в крови!
Человек по натуре своей — художник. Он всюду так или иначе стремится вносить в свою жизнь красоту.
Дети очень часто умнее взрослых и всегда искреннее.
Основная задача всех церквей была одна и та же: внушать бедным холопам, что для них — нет счастья на земле, оно уготовано для них на небесах, и что каторжный труд на чужого дядю — дело богоугодное.
Если ты хочешь, чтобы вокруг тебя были хорошие, добрые люди, — попробуй относиться к ним внимательно, ласково, вежливо — увидишь, что все станут лучше. Все в жизни зависит от тебя самого, поверь мне.
Труд — это источник всех радостей, всего лучшего в мире.
Нет силы более могучей, чем знание: человек, вооруженный знанием, — непобедим.
Очарование — дело веры, разочарование — возмездие за слепую веру.
— Буря! Скоро грянет буря! Это смелый Буревестник гордо реет между молний над ревущим гневно морем; то кричит пророк победы: — Пусть сильнее грянет буря!..
В каждом человеке есть бубенчик, и если его тронуть, человек зазвенит самым прекрасным, что в нём есть.
На день надо смотреть как на маленькую жизнь.
Когда много спрашивают — мало думают и плохо помнят.
Человек по натуре своей — художник. Он всюду так или иначе стремится вносить в свою жизнь красоту.
Химия – это область чудес, в ней скрыто счастье человечества, величайшие завоевания разума будут сделаны именно в этой области.
Нужно читать и уважать только те книги, которые учат понимать смысл жизни, понимать желания людей и истинные мотивы их поступков.
Труд — это источник всех радостей, всего лучшего в мире.
Прошлое не безупречно, но упрекать его бессмысленно, а вот изучать полезно.
Подлецы — самые строгие судьи.
Ещё в молодости я понял уже, что искусство более великодушно, чем люди.
Я люблю книги: каждая из них мне кажется чудом, а писатель — магом.
Город встретил его с тем восхищением, как обжора встречает землянику в январе.
Есть только две формы жизни: гниение и горение. Трусливые и жадные изберут первую, мужественные и щедрые — вторую…
Вы рассуждаете — значит, не хотите. Желая сильно, не рассуждают.
От женщины, как и от судьбы, никуда не уйдешь.
Если ты хочешь, чтобы вокруг тебя были хорошие, добрые люди, — попробуй относиться к ним внимательно, ласково, вежливо — увидишь, что все станут лучше. Все в жизни зависит от тебя самого, поверь мне.
Есть только один талант: умение делать всякое дело с любовью к нему.
Всем хорошим во мне я обязан книгам.
От женщины, как и от судьбы, никуда не уйдешь.
Наш воспитатель — наша действительность.
Язык — это оружие литератора, как ружье — солдата. Чем лучше оружие — тем сильнее воин…
Самолюбие — худший вид зависимости.
Подлецы — самые строгие судьи.
Слово — одежда всех фактов.
Очарование — дело веры, разочарование — возмездие за слепую веру.
Люди запутываются в массе лишних слов.
Не зная прошлого, невозможно понять подлинный смысл настоящего и цели будущего.
Я с детства видел бессмысленную жестокость и непонятную мне вражду людей, был поражён тяжестью труда одних и животным благополучием других…
Если на похоронах играет музыка, — не думай, что покойник был отчаянный весельчак и умер с удовольствием; ты можешь ошибиться.
Жизнь всегда будет достаточно плоха для того, чтоб желание лучшего не угасало в человеке.
Личный эгоизм — родной отец подлости.
Вы рассуждаете — значит, не хотите. Желая сильно, не рассуждают.
Есть еще весьма большое количество утешителей, которые утешают только для того, чтоб им не надоедали своими жалобами, не тревожили привычного покоя ко всему притерпевшейся холодной души.
В простоте слова — самая великая мудрость, пословицы и песни всегда кратки, а ума и чувства вложено в них на целые книги.
Что человек на Руси ни делает, все равно его жалко.
Страшно хорошо — быть рожденным с солнцем в крови!
Фантастическое составляет сущность действительного.
Интеллигенция — это лучшие люди страны, которым приходится отвечать за все плохое в ней.
Меньшинство нуждается в Боге потому, что всё остальное у него есть, а большинство — потому что ничего не имеет.
Материализм — банкротство разума, который не может обнять всего разнообразия явлений жизни и уродливо сводит их к одной, наиболее простой причине.
Доказывать человеку необходимость знания — это все равно, что убеждать его в полезности зрения.
Не зная прошлого, невозможно понять подлинный смысл настоящего и цели будущего.
Bсего полнее и интереснее жить тогда, когда человек борется с тем, что ему мешает жить.
Анекдот — кирпич русской истории.
Личный эгоизм — родной отец подлости.
Самолюбие — худший вид зависимости.
Наш воспитатель — наша действительность.
Дети — это завтрашние судьи наши.
История человеческого труда и творчества гораздо интереснее и значительнее истории человека, — человек умирает, не прожив и сотни лет, а дело его живет века.
Надо понять, что труд учёного – достояние всего человечества и наука является областью наибольшего бескорыстия.
Революции нужны, чтобы уничтожать революционеров.
Когда много спрашивают — мало думают и плохо помнят.
Такие люди, каков он, являются для того, чтобы сказать нам: «Вот как силён, красив и талантлив русский народ, чтобы петь всем о России, показать всем, как она внутри, в глубине своей, талантлива и крупна, обаятельна.
— Знаете, что меня больше всего удивляет? Судьба окрасила вашу жизнь в холодные, можно сказать, мрачные тона. А ваши картины, наоборот, до краев заполнены солнцем и радостью…
– Это потому, что краски для своих картин я выбирал сам.
Мы, слишком мало веря друг другу, всегда подчеркиваем то, что обвиняет человека, и плохо замечаем то, что оправдывает его.
Когда человек хочет узнать — он исследует, когда он хочет спрятаться от тревог жизни — он выдумывает.
Материализм — банкротство разума, который не может обнять всего разнообразия явлений жизни и уродливо сводит их к одной, наиболее простой причине.
Город встретил его с тем восхищением, как обжора встречает землянику в январе.
Есть еще весьма большое количество утешителей, которые утешают только для того, чтоб им не надоедали своими жалобами, не тревожили привычного покоя ко всему притерпевшейся холодной души.
Нужно уметь извлекать из факта смысл.
Знать необходимо не затем, чтоб только знать, но для того, чтоб научиться делать.
Сила познания — в сомнении.
Красота и мудрость — в простоте.
Революции нужны, чтобы уничтожать революционеров.
Процесс развития культуры есть процесс преодоления трудностей.
Основная задача всех церквей была одна и та же: внушать бедным холопам, что для них — нет счастья на земле, оно уготовано для них на небесах, и что каторжный труд на чужого дядю — дело богоугодное.
Язык — это оружие литератора, как ружье — солдата. Чем лучше оружие — тем сильнее воин…
Только человек, насыщенный верой в себя, осуществляет свою волю, прямо внедряя ее в жизнь.
Мы все люди, и я не знаю имени, которое можно произнести с большей гордостью и любовью, чем имя человек!
Мы так легко и беззаботно рождаем детей, но так мало мы заботимся о создании человека!
Слабые люди выжидают благоприятных случаев — сильные их создают.
Истинная суть и смысл культуры — в органическом отвращении ко всему, что грязно, подло, лживо, грубо, что унижает человека и заставляет его страдать.
Смысл жизни в красоте и силе стремления к цели, и нужно, чтобы каждый момент бытия имел свою высокую цель.
Талант — как породистый конь, необходимо научиться управлять им, а если дергать повода во все стороны, конь превратится в клячу.
Фантастическое составляет сущность действительного.
Химия – это область чудес, в ней скрыто счастье человечества, величайшие завоевания разума будут сделаны именно в этой области.
На пути к созданию культуры лежит болото личного благополучия.
Мы слишком много внимания обращаем на дурное и темное, и не столько боремся с ним, сколько боимся его.
Гуманизм должен внушать не пассивное чувство сострадания. а воспитывать активное отвращение ко всякому страданию.
Никогда не подходите к человеку, думая, что в нем больше дурного, чем хорошего.
Когда природа лишила человека его способности ходить на четвереньках, она дала ему в виде посоха, — идеал! И с той поры он бессознательно, инстинктивно стремится к лучшему — всё выше!
Я не могу идеализировать, я только уверен, что все люди могут быть очень хорошими людьми, если они хотят этого и имеют на это свободное время.
Только величайшее искусство – музыка – способно коснуться глубин души.
Помимо воли память воскрешает трагическую историю Армении конца XIX начала XX веков, резню в Константинополе, Сасунскую резню, «великого убийцу», гнусное равнодушие христиан «культурной» Европы, с которыми они относились к истреблению их «братьев во Христе», позорнейший акт грабежа самодержавным правительством церковных имуществ Армении, ужасы турецкого нашествия последних лет, — трудно вспомнить все трагедии, пережитые этим энергичным народом.
Любовь — всегда немного ложь,
И правда вечно в ссоре с ней;
Любви достойных долго ждешь,
А их всё нет… И создаешь
Из мяса в тряпках — нежных фей…
Глупый пингвин робко прячет тело жирное в утесах…
Несчастье большинства людей в том, что они считают себя способными на большее, чем могут.
Новый человек прекрасно понимает высокую ценность индивидуальности, крепко соединенной с коллективом.
Человек — каждый из нас — есть вывод из посылок прошлого и необходимая посылка в будущее.
Жизнь идет к совершенству, руководясь идеалом — тем, что еще не существует, но мыслится, воображается возможным к осуществлению.
Литературная работа при серьёзном к ней отношении — очень трудная работа.
Талант развивается из чувства любви к делу, возможно даже, что талант — в сущности его — и есть любовь к делу, к процессу работы.
Мы живём в эпоху, когда расстояние от самых безумных фантазий до совершенно реальной действительности сокращается с невероятной быстротой.
Сколько бы ни лгали лицемеры о «великих» целях войны, их ложь не скроет странной и позорной правды: войну родил Барыш, единственный из богов, которому верят и молятся «реальные политики», убийцы, торгующие жизнью народа.
Забыта земля наша разумом бога, забыта среди звёзд, и одиноки, чужды друг другу люди на ней! И вот, когда подумаешь об этом, станет проникновенно ясно, до чего нужна человеку любимая женщина.
Книга — такое же явление жизни, как человек, она — тоже факт живой, говорящий, и она менее «вещь», чем все другие вещи, созданные и создаваемые человеком.
Джаз – музыка толстых.
Над седой равниной моря ветер тучи собирает.
Между тучами и морем гордо реет Буревестник, черной молнии подобный.
Реальная жизнь немногим отличается от хорошей фантастической сказки, если рассматривать ее изнутри, со стороны желаний и мотивов, коими руководствуется человек в своей деятельности.
Идеология и мораль мещан нааправлены к тому, чтобы возможно туго и крепко связать волю и разум человека, направленные в сторону коллективизма.
Прощай!
Зачем тебя я одевал
Роскошной мантией мечты?
Любя тебя, — я сознавал,
Что я себе красиво лгал
И что мечта моя — не ты!
Мне даль пути грозит бедой,
И червь тоски мне сердце гложет,
И машет гривой вал седой…
Но — море всей своей водой
Тебя из сердца смыть не может!..
Осени дыханием гонимы,
Медленно с холодной высоты
Падают красивые снежинки,
Маленькие, мертвые цветы…
Кружатся снежинки над землею,
Грязной, утомленной и больной,
Нежно покрывая грязь земную
Ласковой и чистой пеленой…
Черные, задумчивые птицы…
Мертвые деревья и кусты…
Белые безмолвные снежинки
Падают с холодной высоты…
Маленькие, нудные людишки
Ходят по земле моей отчизны,
Ходят и — уныло ищут места,
Где бы можно спрятаться от жизни.
Маленькие, нудные людишки
Ходят по земле моей отчизны,
Ходят и — уныло ищут места,
Где бы можно спрятаться от жизни.
Маленькие, краденые мысли…
Модные, красивые словечки…
Ползают тихонько с краю жизни
Тусклые, как тени, человечки.
На берег пустынный, на старые серые камни
Осеннее солнце прощально и нежно упало.
На темные камни бросаются жадные волны
И солнце смывают в холодное синее море.
И медные листья деревьев, оборваны ветром осенним,
Мелькают сквозь пену прибоя, как
пестрые мертвые птицы,
А бледное небо — печально, и гневное море — угрюмо.
Одно только солнце смеется, склоняясь
покорно к закату.
Милый мой идет среди пустыни
В знойном море красного песка…
Знаю я, в дали туманно-синей
Ждет его пустыня и тоска…
Солнце, точно чье-то злое око,
Молча смотрит с неба жгучим взглядом…
Я приду и встану с милым рядом —
Трудно ему там и одиноко!
Как искры в туче дыма черной,
Средь этой жизни мы — одни.
Но мы в ней — будущего зерна!
Мы в ней — грядущего огни!
Мы дружно служим в светлом храме
Свободы, правды, красоты —
Затем, чтоб гордыми орлами
Слепые выросли кроты.
Прощай! Душа — тоской полна.
Я вновь, как прежде, одинок,
И снова жизнь моя темна,
Прощай, мой ясный огонек!..
Прощай!
Прощай! Я поднял паруса,
Стою печально у руля,
И резвых чаек голоса
Да белой пены полосы —
Все, чем прощается земля
Со мной…
Прощай!
Солнце всходит и заходит,
А в тюрьме моей темно.
Дни и ночи часовые
Стерегут мое окно.
Как хотите стерегите,
Я и так не убегу.
Мне и хочется на волю —
Цепь порвать я не могу.
Темная дорога ночью среди степи —
Боже мой, о боже,— так страшна!
Я одна на свете, сиротой росла я;
Степь и солнце знают — я одна!
Красные зарницы жгут ночное небо,—
Страшно в синем небе маленькой луне!
Господи! На счастье иль на злое горе
Сердце мое тоже все в огне?
Больше я не в силах ждать того, что будет…
Боже мой, как сладко дышат травы!
О, скорей бы зорю тьма ночная скрыла.
Боже, как лукавы мысли у меня…
Буду я счастливой, — я цветы посею,
Много их посею, всюду, где хочу!
Боже мой, прости мне! Я сказать не смею
То, на что надеюсь… Нет, я промолчу…
Крепко знойным телом я к земле приникла,
Не видна и звездам в жаркой тьме ночной.
Кто там степью скачет на коне на белом?
Боже мой, о боже! Это — он, за мной?
Что ему скажу я, чем ему отвечу,
Если остановит он белого коня?
Господи, дай силу для приветной речи,
Ласковому слову научи меня.
Он промчался мимо встречу злым зарницам,
Боже мой, о боже! Почему?
Господи, пошли скорее серафима,
Белой, вещей птицей вслед ему!
Ой, Мара!
К тебе под оконце
Пришел я недаром сегодня,
Взгляни на меня, мое солнце,
Я дам тебе, радость господня,
Монисто и талеры, Мара!
Ой, Мара!
Пусть красные шрамы
Лицо мое старое режут,—
Верь — старые любят упрямо
И знают, как женщину нежить.
Поверь сердцу старому, Мара!
Ой, Мара!
Ты знаешь,— быть может,
Бог дал эту ночь мне последней,
А завтра меня уничтожит,—
Так пусть отслужу я обедню
Святой красоте твоей, Мара!
Ой, Мара!
Не везет тебе, Алеша!
Не везет, хоть тресни!
Не споешь ты, брат, хорошей
Разудалой песни!
Не браните вы музу мою,
Я другой и не знал, и не знаю,
Не минувшему песнь я слагаю,
А грядущему гимны пою.
В незатейливой песне моей
Я пою о стремлении к свету,
Отнеситесь по-дружески к ней
И ко мне, самоучке-поэту.
Пусть порой моя песнь прозвучит
Тихой грустью, тоскою глубокой;
Может быть, вашу душу смягчит
Стон и ропот души одинокой.
Не встречайте же музу мою
Невнимательно и безучастно;
В этой жизни, больной и несчастной,
Я грядущему гимны пою.
— Эх-ма, кабы силы да поболе мне!
Жарко бы дохнул я — снега бы растопил,
Круг земли пошел бы да всю распахал,
Век бы ходил — города городил,
Церкви бы строил, да сады всё садил!
Землю разукрасил бы — как девушку,
Обнял бы ее — как невесту свою,
Поднял бы я землю ко своим грудям,
Поднял бы, понес ее ко господу:
— Глянь-ко ты, господи, земля-то какова,-
Сколько она Васькой изукрашена!
Ты, вот, ее камнем пустил в небеса,
Я ж ее сделал изумрудом дорогим!
Глянь-ко ты, господи, порадуйся,
Как она зелено на солнышке горит!
Дал бы я тебе ее в подарочек,
Да — накладно будет — самому дорога!
— Облаков изорванные клочья
Гонят в небо желтую луну;
Видно, снова этой жуткой ночью
Я ни на минуту не усну.
Ветвь сосны в окно мое стучится.
Я лежу в постели, сам не свой,
Бьется мое сердце словно птица,-
Маленькая птица пред совой.
Думы мои тяжко упрямы,
Думы мои холодны, как лед.
Черная лапа о раму
Глухо, точно в бубен, бьет.
Гибкие, мохнатые змеи —
Тени дрожат на полу,
Трепетно вытягивают шеи,
Прячутся проворно в углу.
Сквозь стекла синие окна
Смотрю я в мутную пустыню,
Как водяной с речного дна
Сквозь тяжесть вод, прозрачно синих.
Гудит какой-то скорбный звук,
Дрожит земля в холодной пытке,
И злой тоски моей паук
Ткет в сердце черных мыслей нитки.
Диск луны, уродливо изломан,
Тонет в бездонной черной яме.
В поле золотая солома
Вспыхивает желтыми огнями.
Комната наполнена мраком,
Вот он исчез пред луной.
Дьявол, вопросительным знаком,
Молча встает предо мной.
Что я тебе, Дьявол, отвечу?
Да, мой разум онемел.
Да, ты всю глупость человечью
Жарко разжечь сумел!
По деревне ехал царь с войны.
Едет — черной злобой сердце точит.
Слышит — за кустами бузины
Девушка хохочет.
Грозно брови рыжие нахмуря,
Царь ударил шпорами коня,
Налетел на девушку, как буря,
И кричит, доспехами звеня:
«Ты чего,- кричит он зло и грубо,-
Ты чего, девчонка, скалишь зубы?
Одержал враг надо мной победу,
Вся моя дружина перебита,
В плен попала половина свиты,
Я домой, за новой ратью еду,
Я — твой царь, я в горе и обиде,-
Каково мне глупый смех твой видеть?»
Кофточку оправя на груди,
Девушка ответила царю:
«Отойди,- я с милым говорю!
Батюшка, ты, лучше, отойди».
Любишь, так уж тут не до царей,-
Некогда беседовать с царями!
Иногда любовь горит скорей
Тонкой свечки в жарком божьем храме.
Царь затрясся весь от дикой злости,
Приказал своей покорной свите:
«Ну-те-ко, в тюрьму девчонку бросьте,
Или, лучше,- сразу удавите!»
Исказив угодливые рожи,
Бросились к девице, словно черти,
Конюхи царевы и вельможи,-
Предали девицу в руки Смерти.
Смерть всегда злым демонам покорна,
Но в тот день она была не в духе,-
Ведь весной любви и жизни зерна
Набухают даже в ней, старухе.
Скучно век возиться с тухлым мясом,
Истреблять в нем разные болезни;
Скучно мерять время смертным часом —
Хочется пожить побесполезней.
Все, пред неизбежной с нею встречей,
Ощущают только страх нелепый,-
Надоел ей ужас человечий,
Надоели похороны, склепы.
Занята неблагодарным делом
На земле и грязной, и недужной.
Делает она его умело,-
Люди же считают Смерть ненужной.
Ну, конечно, ей обидно это,
Злит ее людское наше стадо,
И, озлясь, сживает Смерть со света
Иногда не тех, кого бы надо.
Полюбить бы Сатану ей, что ли,
Подышать бы вволю адским зноем,
Зарыдать бы от любовной боли
Вместе с огнекудрым Сатаною!
Мы рубились мечами в пятьдесят одной битве.
Много пролито нами алой крови врагов!
Мы на крыльях служили скоттам, бриттам обедню,
Много мы положили в землю храбрых людей,
И в чертоги Одина мы проводили
В битвах с людом Эрина храбро павших норманн.
Облеченные славой и с богатой добычей,
От потехи кровавой мчимся мы отдыхать,
Крики боли, проклятья позади нас остались,
Ждут нас женщин объятия, ждут нас песни любви.
Битвы, трупы, руины — позади нас остались.
И — морей властелины — мы рабы впереди.
Славой воинов горды, женщин ей мы оделим,
И родные фиорды будут храбрых венчать.
Дни пройдут, и норманны, молодые орлята,
Снова ринутся в бой на Зеленый Эрин.
Мы живем только в битвах, мы хотим
только славы,
Чтоб в Валгале с Одином было весело нам.
Мы рубились мечами в пятьдесят одной битве,
Много пролито нами алой крови врагов!
Знойно. Тихо… Чудный вид!
Там, далеко,- море спит,
С берегов же в волны пали
Тени тонких миндалей,
И чинары в них купали
Зелень пышную ветвей;
И в прибрежной белой пене,
Как улыбка эти тени —
Как улыбка старых гор,
Чьи угрюмые вершины
Вознеслись туда, в пустынный,
Голубой простор,
Где суровый их гранит
От земли туманом скрыт.
Важно, молча и сурово
В бархат неба голубого
Смотрят главы старых гор,
Сизой дымкою объяты.
И пугают мысль и взор
Их крутые к морю скаты.
Им в дали небес не слышны
Вздохи волн и пены пышной —
Этот стройный плеск и шум,
Полный нежной, сладкой ложью,
Шум, притекший к их подножью,
Чтоб нарушить мир их дум.
Но безмолвны и угрюмы
Схоронили скалы думы
Глубоко в гранит сырой.
И одеты облаками
Так стоят они веками,
Тешась шумной волн игрой.
В мягком пухе нежной пены
Волны скалам, как сирены,
Что-то нежно так поют,
Но в ответ на них набеги
Тайн суровые ковчеги
Ничего им не дают:
Ни намека, ни полслова,
Ничего из тайн былого…
Между камня выползали
Полусонные кусты
Роз, жасминов и азалий,
И кадили их цветы
Душной, сочною истомой
Небесам, объятым дремой,
Морю, серым грудам скал,
На которых чинно в ряд
Сели чайки и следят:
Не дарит ли их тот вал,
Что пришел из дали зыбкой,
Золотистой вкусной рыбкой?
Но седой, на эти груды
Набегая,- им дарил
Только брызги — изумруды,
И о чем-то говорил…
И, взмахнувши гребнем белым,
Вновь бросал движеньем смелым
Разноцветных брызг каскад.
А ему с вершины горной
Лысый гриф свой крик задорный
Вниз кидал… И вал назад
Уходил, кипя сердито,
О твердыни скал разбитый.
Моря даль покрыта сонной
Дымкой нежного опала.
Глубиной своей бездонной
В волны небо там упало
И смешалось с ними странно.
Мягко эти два титана,
Оба полны южным зноем,
Грудь на грудь друг другу пали,
Обнялись, слились — и спали.
И не видным глазу роем
Там, по светлой синей выси,
Надо мной в ту даль неслися
Грез гирлянды…
В чудном сне
Сам я жил,- казалось мне…
В лесу над рекой жила фея,
В реке она часто купалась;
Но раз, позабыв осторожность,
В рыбацкие сети попалась.
Ее рыбаки испугались…
Но был с ними юноша Марко;
Схватил он красавицу-фею
И стал целовать ее жарко.
А фея, как гибкая ветка,
В могучих руках извивалась,
Да в Марковы очи глядела
И тихо чему-то смеялась…
Весь день она Марко ласкала,
А как только ночь наступила —
Пропала веселая фея,-
У Марко душа загрустила…
И дни ходит Марко, и ночи
В лесу над рекою Дунаем,
Все ищет, все стонет: «Где фея?»
Но волны смеются: «Не знаем».
Но он закричал им: «Вы лжете!
Вы сами играете с нею!»
И бросился юноша глупый
В Дунай, чтоб найти свою фею
Купается фея в Дунае,
Как раньше до Марко купалась;
А Марко уж нету… Но, все же,
О Марко хоть песня осталась.
А вы на земле проживете,
Как черви слепые живут:
Ни сказок про вас не расскажут,
Ни песен про вас не споют!
Известно ли Вам, о мой друг, что в Бретани
Нет лучше — хоть камни спроси!-
Нет лучше средь божьих созданий
Графини Эллен де Курси?
Все, что творится в мире,
Мы видеть и слышать должны,
Для этого нам добрым богом
Глаза и уши даны.
Из замка она выплывает, как лебедь,
К подъемному мосту идет.
Солнце смеется в небе.
Нищий стоит у ворот.
Но если случится — излишне
Остер и зорок глаз,
Тогда это значит — Всевышний
Хочет помучить нас.
Влюбленные очи поднять не дерзая,
За ней юный паж по следам,
А также собака борзая —
Любимица доброй madame.
А кто там идет по болотам и лесам
Огромной такою толпой?
Белоруссы.
А что они несут на худых плечах,
Что подняли они на худых руках?
Свою кривду.
А куда они несут эту кривду всю,
А кому они несут напоказ свою?
На свет божий.
А кто ж это их, не один миллион —
Кривду несть научил, разбудил их сон?
Нужда, горе.
А чего ж теперь захотелось им,
Угнетенным века, им, слепым и глухим?
Людьми зваться.
Без любви жить человеку невозможно: затем ему и душа дана, чтобы он мог любить.
В жизни всегда есть место подвигам.
Если все время человеку говорить, что он «свинья», то он действительно в конце концов захрюкает.
Атеистическое наше время, усмехаясь над библейской легендой, считает, что Бог — это псевдоним человеческой глупости.
До той поры, пока мы не научимся любоваться человеком, как самым красивым и чудесным явлением на нашей планете, до той поры мы не освободимся от мерзости и лжи нашей жизни.
Я всегда презирал людей, которые слишком заботятся о том, чтобы быть сытыми.
Восславим женщину-Мать, чья любовь не знает преград, чьей грудью вскормлен весь мир!
Нет людей чисто беленьких или совершенно черненьких; люди все пестрые.
Доказывать человеку необходимость знания — это все равно что убеждать его в полезности зрения.
В каждом человеке скрыта мудрая сила строителя, и нужно ей дать волю развиться и расцвести.
Жизнь идет: кто не поспевает за ней, тот остается одиноким.