Кровь — ткань внутренней среды нашего организма. Представляет собой красную жидкость, которая на первый взгляд не несёт в себе ничего важного, но это далеко не так. Во многом лишь благодаря ей, наш организм способен нормально существовать. Изучением ее начали заниматься ещё в древнем Египте. Там же изобрели один из первых методов лечения заболеваний — кровопускание. Изучением ее свойств занимался даже сам Гиппократ — отец всей медицины. Кровь — цитаты и афоризмы представлены в данной подборке.
Не проси моей крови, Она мне нужна, чтобы выжить.
Когда в крови слишком много эстрогена, у тебя вырастает «сучье вымя»
Мир содрогнется в этот день. Кровь будет пролита не зря.
Человеческая кровь. Универсальный эликсир, запретное вино. Опьяняющее куда сильнее любого спиртного, дымящееся существо самой жизни.
Погоня, погоня, погоня, погоня в горячей крови.
Кровь – всего лишь жидкость. А труп – всего лишь предмет.
Не то чтобы он не выносил вида крови, просто его очень расстраивал вид его собственной.
Время утекает, будто кровь сочится из незаживающей раны.
— Я очень плох, да? Скажи правду. — Ты поправишься. Ты потерял много крови, но мы почти всю нашли.
Горе строящему город на крови и созидающему крепости неправдою!
Посмотри на эти ботинки, в которых ты стоишь Посмотри на кровь, которую мы проливаем, Посмотри на мир, который мы убиваем, Так же, как и прежде Посмотри на сомнения, в которых мы погрязли, Посмотри на лидеров, за которыми мы последовали, Посмотри на ложь, которую мы приняли за веру, Я больше не хочу ничего слышать.
— С таким сильным чувством справедливости переманить его на нашу сторону будет непросто. Всё-таки он человек благородных кровей. — Нет ни благородной крови, ни грязной. Кровь она и есть кровь.
Как удалить пятна крови с мехового пальто. Секрет — кукурузная мука, которой нужно почистить мех против шерсти. Чтобы удалить кровь с клавиш пианино, почисти их порошком талька или сухим молоком. Это не самое важное умение, но чтобы удалить пятна крови с обоев, смешай кукурузный крахмал с холодной водой. Точно так же кровь удаляется с матрасов и кушеток. Спроси, как быстро скрыть пулевые отверстия в стене гостиной. Ответ: зубная паста. Для отверстий большего калибра добавь к пасте в равных долях крахмал и соль.
До нее он не мог получать наслаждение иначе, чем опьяняясь зрелищем крови и смерти… Но в конце концов все разрушилось. Магия всегда рано или поздно рассеивается и реальность вступает в свои права…
Золото и кровь — две самые высокоценимые валюты в мире.
Когда всходит луна, и охотник начинает свою охоту, его лезвие жаждет крови.
Наступает необъяснимая ночь, и летит пепел, и на стенах выступает кровь…
Некоторые контракты пишут чернилами, а некоторые – кровью.
Война превращает зеленый камуфляж в красный.
Не переношу вида крови. Даже от бумажных порезов.
Когда случается бунт, люди перестают быть людьми и превращаются в жаждущую крови толпу.
От ручейка крови лилии на флорентийском гербе не станут краснее.
Кровь – сок совсем особенного свойства.
Если они хотят моей крови, пусть сами за ней придут. Я верну ее, взяв кровь у них.
Я заметил, что остальные рассматривают место побоища с тем же холодным интересом; когда кровь не твоя, она просто как вино или вода.
Никогда, никогда не отпущу тебя, Ты та, кого я искал – Плоть от плоти моей, родная моя. Любовь высекла эти слова на камне. Никогда, никогда не отпущу тебя. Хочу вернуть те дни, что мы провели вместе. Душа моя, кровь от крови моей. Любовь высекла эти слова на моём сердце.
— Его кровь! В ней полно холестерина! — И далеко не лучшего качества.
Жаль, что лишь пролитая кровь обретает голос – она требует отмщения.
Вновь и вновь я вижу сон, Кровью залит горизонт, И земля в огне на много миль. Шесть минут до часа икс, Небо скоро рухнет вниз, Ветер всех развеет, словно пыль.
Жизнь мужчины происходит от женщины. И в её крови закаляется его честь.
Сильный человек. Я нанес укол в сердце, но он не сразу умер. И произнес три слова: «Не терплю крови».
Говорят, что кровь людская не водица — это то, что определяет, соединяет и становится нашим проклятьем.
— Музыка у меня в крови. — Надеюсь, там и останется.
— Не забывай, что ты человек. Не забывай, стая тебя выгнала. Пусть волки гоняют собак, а ты человек. — Это правда, что я человек, но нынче ночью я сказал, что я волк. Этому меня в крови. Я охотник Свободного народа, и останусь им, пока не уйдут рыжие собаки.
Тот, кто был вам родней по крови, того вы заставили этой кровью плакать!
Мы зараженные. Вечно простужены. Наш эгоизм останется в крови.
Разум может ошибиться, но кровь — никогда.
Даже лучшая кровь может иногда попасть в дурака или комара.
Время тихо уходит, и наивная ложь, К запястью левой руки примеряет свой нож. Надежда была и осталась напрасной, Она капает на пол липкой жидкостью красной.
В отличие от остальных, приехавших сюда ради наживы, он приехал из любви к кровопролитию.
Лисе сказали: — Вот тебе сто динаров за то, что ты вручишь по назначению письмо, адресованное гончей собаке. — Вознаграждение очень большое, — ответила лиса. — Но у меня правило: не ходить по дорогам, на которых есть следы крови.
Кровь можно смыть только кровью. Может, рыцари и соблюдают уговор с другими рыцарями, но с теми, кого считают разбойниками, они не столь щепетильны.
– Жаль, у меня с собой нет ножей, мы бы поклялись на крови. – В следующий раз. – Да-да, в следующий раз это уже прогресс.
О злая Ненависть, ты — бочка Данаид, Куда могучими и красными руками Без счета ведрами всечасно Месть спешит Влить кровь и реки слез, пролитых мертвецами; Но тайно Демоном проделана дыра, Откуда льются кровь и пот тысячелетий, И вновь живут тела, истлевшие вчера, И расточают вновь их кровь твои же плети.
— Клянусь смертью Христовой, это настоящие слёзы! — Да. Но нам надо остерегаться, каждая слеза её будет оплачена бочкой крови.
Любовь требует жертв. Жертвы требуют крови. Что за жертва без крови?
И мы с размаху сталь в крови купали. Так надо было, мы на то и шли: Мы шашками дорогу прорубали, Неся мечту о будущем земли.
От лишней мягкости кровь киснет.
— Король одерживает победы, и слава Богу. — Он убивает людей. — Разве это не победа? — Покажи мне хоть один спор, решенный кровью и я назову это победой.
Даже когда кровь хлестала из его вен, он думал, что был недостаточно хорош, чтобы заслужить твою любовь.
Я не люблю насилие, Том. Я бизнесмен. Кровь — непозволительная роскошь. Я против кровопролития. Оно приносит лишние расходы.
Запомни: нами управляет не кровь. А только собственное сердце.
Залог победы — не кровь, не золото, но честь.
Из всего написанного люблю я только то, что написано кровью.
Маленькая история делается маленькой кровью. Большая история делается большой кровью. Великая история делается великой кровью. История имеет красный цвет. Все деяния, которые запомнило человечество, имеют цвет выпущенного наружу гемоглобина.
Агрессия не в крови человека… Она в его мыслях.
— А подписывать кровью придётся? — Зачем же кровью? Красными чернилами. Каким-то кровожадным вы меня рисуете, право.
В детстве вид крови вызывает у нас отвращение. Мы не понимаем, что это означает семью, верность и саму суть жизни, но при всех её добродетелях, нельзя отрицать того, что кровь часто проявляется из-за боли, и напоминает, что можно всё потерять за одно мгновение.
— Извините мою стремительность, но испанская кровь самая горячая, верно? — Я свою на лето охладила.
— У тебя же руки по локоть в крови будут. Не страшно? — Кровь легко смывается холодной водой, — сообщил ему бригадир.
Этот Ромео истекает кровью, Но ты не можешь увидеть его кровь. Это не что иное, как чувства старого пса, Которого подбодрили. С тех пор, как ты ушла, без конца идёт дождь И я тону в этом потопе.
Крови, пролитой поклонниками Бога милосердия и мира со времени введения Его религии, хватило бы, быть может, для того, чтобы утопить приверженцев всех других сект, живущих на земном шаре.
Разве румянец сумеет сказать обо всем — о буйстве крови, о неистовом токе жизни, из весенних грез сотворенной!
Один человек такого ни знать, ни помнить не может. А родовая память крови — она все хранит.
— Кабы не эта кровь, какой чудесный был бы пейзаж, — вздохнул он, усаживаясь на песок. — Где вы видите кровь? — поинтересовался Джонатан. — Здесь, — и с этими словами старик вытащил из кармана перочинный ножик, разрезал себе ладонь и упал в обморок.
— Охота мало чем отличается от прогулки по лесу. — Сходство есть, только охота всегда кончается кровью.
Ты же Медичи! В твоих жилах течет кровь твоего отца и деда, твоими устами будут говорить они.
Ни одно море не сможет скрыть цвет моей крови. Ни один ветер не сможет развеять мои сны.
Да ты сам прикинь: красавица, умница, с чувством юмора. К тому же добрая, ласковая и миролюбивая. И не фыркай мне тут! Как говорили у меня на родине: «да захлебнется кровью тот, кто усомнится в нашем миролюбии, ибо милосердие наше беспощадно».
Почему никто никогда не занялся вопросом того, что русский язык — это и есть… Не кровь. Крови украинской нет, так же как и нет русской крови. Никто не сказал, что главное — это язык.
Я не допущу кровопролития, даже если ради этого мне придётся пролить реки крови.
Каждое утро я должна просыпаться и чувствовать это, вспоминая каждую каплю крови, что я пролила.
— Я знаю, что ты не в себе. Я ходила к врачу по твоему поводу. Не бойся, парни не знают, что ты болен. — Я не болен, Полли. — Это происходит, когда ты отдыхаешь. Вероятно, нервы, война, а может алкоголь. Его зовут «зеленым змеем». Черт, а может дело в нас? В нас, Шелби. В нашей цыганской крови. Мы живем где-то между жизнью и смертью. Ждем перехода, и в конце концов, мы привыкаем. Мы пожимаем руку дьяволу и проходим мимо.
— Ты ранен, у тебя кровь течёт! — У меня нет времени истекать кровью.
Кровью кровь не смыть.
— У Советской власти очень прогрессивные политические планы. — Начертанные кровью.
Что же с истекающей кровью Землей? (Что же с нами?) Неужели мы не чувствуем её ран? (Что же с нами?) Что же со значением природы?
Я лежу в мокром красном плати под прилавком. Красный мне к лицу, бесспорно. Но это тот оттенок платье, с которым в реальной жизни лучше дела не иметь. Мне кажется, что я умираю, ибо что-то поднимает меня в воздух. По сценарию это должен быть медленный восходящий поток, с потусторонним сиянием и голосами ангелов… Но нет. Меня поднимают с земли быстро, бесцеремонно, рывком. Я посылаю рукам и ногам сигналы, пытаюсь мычать «я живая, я еще тут», но сигналы теряются где-то на полпути, ноги и руки не работают, и все, на что способны голова и конечности, – предательски болтаться из стороны в сторону.
Он хотел не власти, он хотел справедливости и соблюдения обычаев. Но хороша ли справедливость, за которую надо проливать кровь?
Кровь моего сердца — защита твоя!
Кровь — вот всё, что отделяет свет от тьмы.
— Ты молодой вампир, Елена. Тебе необходима теплая кровь из вены. Может это и сработает. Просто не говори Стефану. — Почему нет? — Потому что обмен кровью – это очень интимно.
И он закрыл глаза. И заалела кровь, По шее лентой красной извиваясь. Две жизни наземь падают, сливаясь, Две жизни и одна любовь!
Потоками крови окрашена любая Родина.
С ног до головы покрытый кровью — вылитый демон. Думаешь, ты пошел по пути крови, чтобы защитить своих друзей? Но со временем ты причинишь боль своим близким и обречешь их на отчаянье. Такова цена, которую должен заплатить демон. Ты уничтожишь и друзей своих, и врагов. И взвоешь ты тогда от одиночества, Широяша.
Когда ты живёшь ради схваток, ради крови, то отношения с другими остаются поверхностными и связи легко рвутся.
Неважно, какая в жилах течет кровь… Неважно, кто твои родители, да хоть сам Ваал Гал! Важно то, что у тебя внутри. У всех нас от рождения есть две руки. Две замечательные, сильные руки — их можно опустить в бессилии или залить по локоть кровью… А можно положить в них целый мир.
Пролитая кровь не застывает в жилах.
— Томас Шелби. — Мои руки в крови. — О, мои тоже.
Единственной причиной, придававшей смысл убийству, была кровь.
Там за добро — добро, и кровь — за кровь, и ненависть безмерна, как любовь.
Я пошла за ним, и, он, разумеется, повел себя как настоящий джентльмен (как всегда, когда не был вооружен мясницким ножом) — придержал передо мной дверь запятнанной кровью рукой.
– Может, на твоих руках и есть кровь, но не Линкольна. – Часть и его. – Возможно. Но ты не хотел, чтобы это произошло. Ты пытался остановить это.
Можем показать вам кровь, любовь и риторику, можем кровь и любовь без риторики, или кровь и риторику без любви. Единственное, чего не можем, так это любовь и риторику без крови. Без крови никак нельзя, на ней все замешано.
— Захожу в гостиную, а мой прекрасный старинный диван залит кровью! — Это который красный? — Ну, теперь он красный, да!
Кровь героев священнее чернил мудрецов и молитв верующих.
Когда протрезвеют. И насытятся минутной властью, кровью и добром соседей. Только будет немного поздно. Потому что герцог Удальна не позволит, чтобы голытьба решала в его стране, кому жить, а кому умереть. Большинство из тех, кто сейчас мечтает о райской жизни и новом мире, — уже покойники. Об этом знаю я, знает Пугало и даже Проповедник. Не подозревают лишь устроившие анархию.
Кровь на юге стоит дешевле воды, не говоря уж о вине.
Реальность — там, где кровь от укола красная.
Эти проклятые нелегалы пьют нашу кровь — этак нам скоро нечего будет проливать за нефть!
Бескровным краска яркая нужна. Твоя же кровь и без того красна.
Слава Эру, я не мечтал о мести! Крови нет на моих руках. Кто пролил ее — тем владеет страх.
Плоть и кровь — это темница души, в которой она томится и страждет искупления вины.
— Мы взяли Рим. — Славные вести. — Написанные кровью. Путь до курии усыпан трупами… — У тебя не было выбора. — Выбор есть всегда, если готов проиграть.
— Ах, сколько бы я отдал за каплю старой доброй креольской крови… — Янки тебе не по вкусу? — Демократическая кровь раздражает нёбо.
Когда любовь остывает, Кровь, слёзы и золото Ничего не могут исправить.
Источник благородства — душа, а не кровь.
Первая охота, первое убийство. Такое не проходит бесследно, тем более, когда ты осознаёшь, что вскоре крови на твоих руках станет гораздо больше.
Мука, которая сыплется из-под жерновов истории, обычно бывает сырой — от крови.
На войне для солдата красота — это кровь его врага. Остальную часть души он теряет — на время или навсегда.
Мои пальцы по локоть в крови…
Кровь – не вода.
В телепрограмме — кровь и слезы Новая доза каждый новый день Нет ответа И каждый новый день Нет ответа На вопрос «зачем?»
Известно ли тебе, что можно плакать так сильно, что слёзы становятся кровью?
Несчастья время от времени посещают каждого человека, но от этого кровь в его жилах не становится другой.
— Все стремились завладеть кубком, но цели у всех были глупыми. — А у тебя — нет? — Кубок поможет мне очистить нашу кровь. Так я спасу нашу расу. — Вряд ли ты хорошо знаком с историей примитивных. Предупреждаю тебя: обычно все разговоры о чистоте расы очень плохо заканчиваются.
Не много ли времени ты потратил на то, чтобы цепляться за прошлое? По-моему, ты вместе со всеми смотрел на мой провал. Осел здесь, когда был еще совсем молодым? Ты вобрал в себя больше крови, чем дантист из подворотни.
Боги пролили больше крови, чем все люди, когда-либо жившие на земле, вместе взятые.
— Вместо крови — ртуть, вместо сердца — дым, вместо тела — голос.
Смерть – гостя свыше – жду я давно, Пусть пьет она кровь мою, как вино
Кровь-то, Егор, у всех одна, и у всех красная. Хоть нас с тобой возьми, хоть лягушку какую. А почему красная? Доктора говорят: шарики в ней, мол, красные плавают. Может, и плавают, не видел. А, по-моему, потому и красная, чтобы проливать было страшно. Была б зеленая, скажем, или синяя — ну и что? Чернила и чернила, ничего такого. А вот, когда красная, тогда и страшно.
Какими бы порядочными люди не были… В каждом человеке есть «жестокая сторона», которая приводит его в восторг при виде крови!
— Знаете, мы скорей принадлежим к школе, для которой главное — это кровь, любовь и риторика… — Ладно, выбирайте сами… если тут есть из чего. — Это трудноразделимо, сэр. Ну, мы можем вам выдать кровь и любовь без риторики или кровь и риторику без любви; но я не могу дать вам любовь и риторику без крови. Кровь обязательна, сэр, — все это, в общем, кровь, знаете ли.
Для того чтобы умереть, не надо ничего делать. Итак, я умру, так ничего и не достигнув. Я никто. Я всего лишь глупая девчонка, истекающая кровью на полу в доме у психопата. И я думаю, что, если бы мне пришлось все начать заново, я бы поступила по-другому. Я была бы лучше. Я бы изменила себя. Я сделала бы другим этот жалкий и беспомощный мир. И начала бы я с того, что убила бы Андерсона. Плохо только то, что я скоро умру.
— Из платочков и клубочков, из загадок и мармеладок сделаны наши девчонки. — А из чего же сделаны мальчишки? — Кровь, рубцы и бубенцы.
Я знаю: это смесь дьявола с моей кровью.
Кровь наших врагов всё равно остаётся кровью людей. Истинная слава и величие монарха в том, чтобы щадить её.
— Это ужасно. — Что? Что вы имеете в виду? — Ужасно вытирать чужую кровь.
— Только вот плохо сидим мы тут на берегу моря, как в раю, а другие в это время кровь льют, победу приближают. — Мы, Филатов, этой крови столько пролили, что захлебнуться можно.
Но то, что не сделал разум молодых рас, сделала их кровь. Кровь и ненависть. Ненависть и кровь. Две стороны одного и того же меча, пробившего брешь в печати равновесия.
Кровь — вот самое главное! Прежде всего ты отвечаешь перед своей семьей, затем — перед своим племенем, затем — перед своим военачальником, затем — перед богами, что над землей и под землей, и только потом — перед своим правителем и своим государством, если они у тебя вообще имеются.
Смыть грязь куда проще, чем кровь.
Кровь была не просто красной — она была алой. Желчный пузырь был не просто зелёным — это был зелёный цвет листвы в джунглях. Мозг белый и серый — причем серый не как ноябрьское небо, а как серебристая рыба в воде. Печень не просто коричневая, как школьная форма, а насыщенного коричнево-красного цвета свежевспаханного поля.
Золото меняло хозяев больше дюжины раз, с карты исчезали целые банды. И вся эта кровь из-за какого-то метала.
Все мы от рождения, каждый по своему, узники крови, которая течет в наших жилах.
Вообще-то вороны едят зерно, но предпочитают мясо. Оно придаёт им силу, к тому же птицам приятен вкус крови. В этом они похожи на людей… Ты, наверное, не знаешь, что подобно людям, вороны не похожи друг на друга.
– Значит, ты крадёшь кровь из больницы? – Деймон крадёт. А я таскаю из его запасов, так что…
Гасконь, Париж, друзья, надежды, грёзы, Мы часто лили кровь и редко слёзы, Я убивал, но смерти я не видел, Колоть — колол, но разве ненавидел. Я понял, смерть впервые здесь, за дверью, Сказал — мертва, и сам себе не верю. Стою среди друзей я, как в пустыне, И что мне от любви осталось ныне, Только имя…
Тот, кто умеет проливать кровь, просто обязан знать, как ее остановить.
В страхе я метался туда и сюда. Я ощущал вкус крови и шоколада во рту. Оба ненавистных вкуса.
Мы, люди, – это вампиры, которые сосут кровь Земли, чтобы заполнить ею бензобаки своих машин.
Вместо крови во мне текла скорбь.
Я тебя своей любовью Утомил, меня прости. Я расплачиваюсь кровью, Тяжкий крест устал нести. Кровь – не жир, не масло – краска, Смоется, как акварель, Станет белою повязка, Станет чистою постель. И не станет лжи и блажи, Всё исчезнет без следа, Смоет красные пейзажи Равнодушная вода.
Голос крови — страшная сила, бачем, не надо об этом забывать.
Что же с солнечным светом? Что же с дождем? Что же со всем тем, что По твоим словам, мы должны были получить? Что же с полями убийств? Есть ли время? Что же со всем тем, что По твоим словам, было твоим и моим? Останавливался ли ты когда-нибудь, чтобы заметить Всю пролитую нами ранее кровь? Останавливался ли ты когда-нибудь, чтобы заметить Плачущую Землю и плачущие берега?
Тот, кто проливает родную кровь, равно проклят в глазах старых и новых богов.
Когда кровь закипает слишком сильно, она может сжечь человека.
Алая, словно ее локоны… Они красные, ярче спелой клубники. И кровь на моих руках такого же цвета. Пьянящей красоты. Да, ее красоты.
Кровь всегда смывает лишь вода, Кровью кровь не смоешь никогда.
Сколько еще понадобится поколений, Чтобы остановить поток крови?
Мы же как акулы… Однажды попробовав кровь, готовы на всё, чтобы снова ощутить её солоноватый вкус.
Любую смерть всегда вызывает одно из двух состояний: легкие перестают качать воздух или сердце перестает качать кровь.
Плоть и кровь — это магическое одеяние, которое позволяет вам чувствовать всё окружающее.
Кровь — это деньги души, монеты жизни. Она — всего лишь способ продать жизнь. Пить чью-то кровь значит целиком забирать эту жизнь. себе.
Соблазнительная смерть — его величайший талант. Он великолепен и обожает устраивать шоу, — сказал вампир.
Ваши анализы потрясающи, но, представьте, мне всё же удалось найти немного крови в вашем алкоголе.
Кто-то сказал мне «любовь спасет нас всех», Но как это возможно, взгляни, что любовь дала нам. Мир, полный убийств и кровопролития, Какого никогда прежде не было…
Не бойтесь, королева, кровь давно ушла в землю, и там, где она пролилась, уже растут виноградные гроздья.
А ведь власти без крови не бывает.
Пролитая кровь вызывает кровопролитие, в то время как ненависть вызывает ненависть, скопившаяся в итоге энергия укореняется в земле, оставляя на поверхности кровавый крест. Сколько бы раз это ни повторялось, они ничему не учатся.
Давно ль мы грозною стеною Шли в бой за мир и честь труда? Опять пугают нас войною… О чём шумите, господа? Не вы ли русскую отвагу Расхваливали в дни, когда Кровь окропляла путь к рейхстагу?.. Долой цилиндры, господа!
Она сеет смерть, потому что сама не убила ни разу. Легко заливать плаху, когда не знаешь цену крови.
Его кровью была не горячая липкая жидкость красного цвета, но миллиарды телец, освещенные огнем в камине, и они пихали друг друга на всей трассе до сердца, где их с любовью примут и откачают вниз к легким за отличным чистым кислородом. Сердце желает им жизни и поддерживает их команду непоколебимой бесконечной любовью, как киношные родители.
Если ты бездействуешь, их кровь на твоих руках. Если ты их спасаешь, то распаляешь её голод.
Я ненавижу вид крови, но она течёт в моих жилах.
Кровь вытекает изо всех живых, живых любого вида, красным потоком. Одна порция — один удар сердца. И с каждой каплей утекает частица жизни… Тебя не должно волновать, как она получена, раз уж получена.
— Ты когда-нибудь пробовал на вкус кровь Сумеречного охотника? Это божественно. — Я не знаю.
Когда проливают кровь во имя гуманности, или религии, или во имя чего-нибудь еще, это неизбежно приводит к террору.
Чем ужасней мужчина, тем слаще у него кровь.
Неужели закипела в жилах ледяная кровь?
Высушить одну слезу — больше доблести, чем пролить целое море крови.
В основном я пью кровь из пакетов. Она не такая вкусная, как свежая, но лучше чем кровь животных, которую Стефан заставлял меня пить.
— Люди не чувствуют запаха крови, — не поверил мне Каллен. — Я чувствую, меня от него тошнит. Кровь пахнет ржавчиной… и солью.
Губы твои имеют такой горький вкус. Не вкус ли это крови?… А может быть, вкус любви?… Говорят, у любви горький вкус… Ну и что из того, что горький? Что из того? Я все же поцеловала тебя в уста, Иоканаан.
Моя кровь — это чудо, которое путешествует по венам воздуха из моего сердца в твоё.
Бизнес на доверии кончается большой кровью.
Твоей кровью я напишу своё имя.
Корни древа веры крепнут, если поливать их кровью.
— Знаешь, что мне больше всего нравится? — поинтересовался он. — Люди, которые смотрят или читают ужастики. Они верят во все, что там говорится, и вооружаются крестами и святой водой, вместо того, чтобы захватить с собой что-нибудь нормальное, чем действительно можно убить вампира, скажем, ружье или гранату. — Так, значит, кресты вам не страшны? — удивленно пробормотал я. — А что, мне положено их бояться? — Ну да… вы же… воплощение зла. — Я — воплощение зла? — Ну да. Наверное. Вы же вампир, а вампиры — воплощение зла. — Мальчик мой, нельзя же верить всему, что пишут в книжках. Да, наши вкусы необычны. Но даже если мы пьем кровь, это еще не значит, что мы зло. По-твоему, и летучие мыши, которые пьют кровь коров и лошадей, тоже воплощение зла? — Нет, — ответил я. — Это совсем другое дело. Они же животные. — Но люди — тоже животные. Если вампир убивает человека, это и в самом деле нехорошо. Но если он только чуть-чуть попьет крови, чтобы не умереть с голоду, что в этом плохого?
Если на оружии нет крови — оно бутафорское. А чего-то хочешь по-настоящему — будь готов пролить кровь.
Яд — для трусов. Враги должны истекать кровью.
Сегодня было пролито много крови за дело, за которое никогда бы не взялись мудрые люди.
У моего народа есть пословица: «Больше всего крови — на руках целителя». Нельзя обработать рану, не зная, насколько она глубокая. Как нельзя утолить боль, скрывая ее. Нужно это принять. Смириться с кровью, чтобы что-то исправить.
Татуировки, кровь и шрамы — вот из чего я сделана.
Всегда корень зла — кровь, и только кровь может принести искупление.
Кровь, пролитая за великую цель, не засыхает.
— Напрасно ты думаешь, что месть сладка. В ней нет отрады. — Легко тебе говорить, Гар. У тебя свои мечты, у меня свои. В них льётся кровь моих врагов. Душа моя упивается этой кровью, и я счастлива. — Это не мечты, лисичка. Это кошмары. Гони их прочь. Кровь никому не приносила счастья.
Да, прав Коровьев! Как причудливо тасуется колода! Кровь!
Порох и кровь. Запах смерти.
На моих зубах кровь. И в моей душе, наверное.
— Если ты, князь, затаил обиду, что тебе булаву не дали, скажу так: за твой военный гений, она по праву должна принадлежать тебе, но может, это и к лучшему, что тебе ее не дали. Ты бы эту несчастную землю в крови утопил! — Сенатор, я не посмотрю, что у тебя голова седая! — Я тут не себя, а Речь Посполитую представляю.
Опьянённые властью опохмеляются кровью.
— Я всегда хотел спросить… — О чем же? — Ты когда-нибудь хотела выпить мою кровь? Хотела ли ты когда-нибудь стать сильнее, просто смешав свою кровь с моей? — Почему бы тебе не прочитать мои мысли? — Это не то… Я хотел бы, чтобы ты сама произнесла ответ.
Воды всех морей не хватило бы на то, чтобы смыть хоть одну каплю интеллектуальной крови.
Кровь хороша, только если это театральная краска…
— Значит, ты кусаешь людей, пьешь их кровь? — Вообще-то я пользуюсь услугами банка крови. — О, Красный Крест об этом как-то умалчивает. — А они не в курсе.
Когда кровь вскипает от ярости, утолить её может только смерть врагов.
Но рождаться можно только так: в крови, нечистотах.
Сердце может задушить разум, когда к нему приливается вся кровь.
Ежели что-то во мне и теплится, это не разум, а кровь всего лишь.
Вся Земля не стоит даже одной капли бесполезно пролитой крови.
Монтэг видел руки, протянутые к его теплу, только руки – тела сидевших вокруг костра были скрыты темнотой. Над руками – неподвижные лица, оживлённые отблесками пламени. Он и не знал, что огонь может быть таким. Он даже не подозревал, что огонь может не только отнимать, но и давать. Даже запах этого огня был совсем другой. Бог весть, сколько он так простоял, отдаваясь нелепой, но приятной фантазии, будто он лесной зверь, которого свет костра выманил из чащи. У него были влажные в густых ресницах глаза, гладкая шерсть, шершавый мокрый нос, копыта, у него были ветвистые рога, и если бы кровь его пролилась на землю, запахло бы осенью.
Друг должен быть как кровь, притекающая немедленно к ране, не ожидая привлечения.
Если ты сдаешь кровь, максимум того, что тебя ожидает, — стакан апельсинового сока и «спасибо». Зато если ты забираешь кровь — точнее, высасываешь её, то на твою долю достаются аршинные заголовки.
Невиновного кровь — беда, виноватого кровь — вода.
Не замарав руки в крови, мир не изменишь.
— Зачем пану нас всех четверых на верную смерть и муки обрекать? — Почему четверых? — Если кто из вас пойдет — пойду и я. Но пусть моя кровь, тогда, падет на ваши головы.
Эта история началась, когда пятнадцатилетний мальчик впервые вытащил меч. Меч обагрился кровью. Мальчик учился сражаться.
Прекрасному неизменно сопутствует или тьма человеческой судьбы, или блеск человеческой крови.
Шакал пролает хрипло, Что мертвый царь — ему родня: Одни клыки и жадность, И кровь одна.
Потом ложусь и смотрю в небо. Оно странного цвета — угольно-красного, словно день истекает кровью.
Эта война — как болезнь. Передаётся через кровь, пролитую войнами.
Мы напрасно истекаем кровью, Насколько трагична эта игра? Обернись, я держусь за кого-то, Но любовь ушла, Неся бремя, с крыльями тяжелыми как камни, Ты знаешь, сейчас мы едва не разбились из-за этого Об этом трудно говорить теперь.
— Вы не знаете, на что она способна. Она заберёт у вас кровь. — Мёрси сцеживает по чашке. А мужчины высасывают всю.
За кровь платят кровью.
Если у человека не течёт кровь, это не значит, что он не ранен.
— Интересная новость. Где война, там пахнет большими деньгами. – В этом ты прав, хотя я сказал бы, воняет деньгами, а не пахнет. Эти деньги просто смердят кровью.
Нет ничего страшнее людей идейных, искренне верующих. Идейность, помноженная на необразованность, — нитроглецерин истории. И здесь я просто не могу не повторить Губермана: Возглавляя партии и классы, Лидеры вовек не брали в толк, Что идея, брошенная в массы, — Это девка, брошенная в полк… Распространяясь на умы, сложная теория всегда редуцируется до примитивного лозунга. Профанируется. Собственно говоря, смысловая редукция — это плата за широту охвата. Теория полностью выхолащивается, атрофируется, зато миллионные армии сторонников готовы идти в бой. И проливаются кровь и слезы…
Начинать убирать надо там, где грязнее, а рыба гниет с головы. Но душа тухнет без бодрого кровообращения, а кровь застаивается без активности души.
Кровь, живущая в воспоминаниях, склеивает века.
Бог, подобен крови, — нет надобности в публичности, но для жизни, обязательно присутствие.
Я хочу ярких красок в сером Лондоне. Я хочу больше красного.
И когда слышал слово «красное», то представлял не прекрасный цветок, а кровь.
Кровь — это вода, а вода — это жизнь.
Кровь побежденных порой меняет цвет знамен победителей.
— Артур, стой, подумай, что ты делаешь. Чего ты добьешься? Сколько раз ты говорил об объединении? Убив его, ты приблизишься к мечте? — Он прав, это не выход. — Заканчивай. Руби и все будет кончено. — А что потом? Твои люди будут жаждать мести. Война без конца. — Другого пути нет. — Есть. В обмен на свою жизнь, ты должен вернуть Родору трон Немета. — Даже, если я соглашусь — это ничего не решает. А мы с тобой, Пендрагон? — Перемирие. Мир между королевствами. — Никогда! — Ты этого хочешь? Умереть здесь и сейчас, зная, что обрек эти земли на войну? Один, так быть не должно. Такую кровь не смоешь. — Ты убил моего сына! — Ты убил моего отца! Мы оба многих потеряли, пора остановиться, я даю тебе шанс покончить с войной. Соглашайся. Соглашайся! — Да будет так.
– Ты что, не понимаешь? У меня руки в крови! Ещё одни родители напрасно ждут сына домой… А я даже не знаю, что дальше… Оставить его здесь? – Кровь на тебе уже давно, но раньше ты не хотел её замечать! Один погибший?! Там, откуда этот мальчишка, таких сотни! Из-за Силко и таких как ты, они заживо гниют в грязи!
– Пока у тебя есть кровь, тебе не нужно убивать? – Я хочу. Теперь это моя сущность. Но на здоровой диете я могу это контролировать. У меня уже лучше получается. Лучше, чем у Стефана. У него с этим проблемы. Кровоголик.
— Говорят, Рагнар потомок Одина. — И все же, если его ранить, то из него потечёт кровь.
Кровь сказывается – дурная кровь, проклятая и очень уж горячая. Тело она не согревает, зато душу жжет.
Большая политика питается кровью.
Русскую кровь лили столько веков. Романовы лили! Зачем Александр I в 1805 году пошёл под Аустерлиц, где уничтожили русских людей? Сколько можно воевать? Константинополь хотела захватить Екатерина. Сумасшедший, бредовый план. Сколько можно лить кровь русского народа? Сколько можно, чтобы русский народ верил в байки про пустынного Бога? Я читал, в отличие от некоторых, эту книжку, там написано: «Я твой Бог, который вывел твоих предков из земли египетской». Моих предков никто из земли египетской не выводил. Я не собираюсь лить кровь за Гольштейн — Готторпскую династию.
Кровь человека ярко-красная, кровь растения бирюзово-зеленая, а кровь души чистая и прозрачная.
Пролитой крови не засохнуть.
Когда кровожадность в самом разгаре, его оружие блестит густой свернувшейся кровью.
If blood will flow when flesh and steel are one, Drying in the colour of the evening sun. Tomorrowґs rain will wash the stains away, But something in our minds will always stay. Perhaps this final act was meant to clinch a lifetimers argument That nothing comes from violence and nothing ever could. For all those born beneath an angry star, Lest we forget how fragile we are. Если прольется кровь, когда плоть и сталь станут одним целым, Она высохнет, освещенная вечерним солнцем. А завтрашний дождь смоет ее следы. Но она навсегда оставит отпечаток в нашей памяти. Возможно, этот последний акт был нужен, чтобы разрешить вечный спор О том, что насилие ничего и никогда не принесет, Чтобы те, кто был рожден под несчастливой звездой, Не забывали, какие мы хрупкие.
Голова может ошибаться, но кровь — никогда.
Нам въелась в кожу эта красная земля. Говорят, она стала красной от крови, пролитой здесь во время сражений. Это наш дом. Ты никогда не уедешь из Африки.
Раз мы все родственники, то королевская кровь течет во всех, и поэтому ко всем детям надо относиться как к королям и королевам. Сколько бы лет им ни было.
Никто пил жизнь Лейна, чувствуя, как слабеет пульс его бывшего друга, — пил, опьяненный слезами и кровью. Он так и не понял, что это были его слезы.
У меня чистые руки, но они будут в крови, если я стану президентом.
— Где же Вы видели кровь зеленого цвета? — А что же мне оставалось делать? Красная краска кончилась, а достать настоящую кровь не так легко…
И пролитая кровь еще пульсирует. Пульсом эпохи.
В моих жилах огонь вместо крови. И он вырвется быстрее, чем ты успеешь моргнуть.
Войны продолжались, опустошалась Речь Посполитая, опустошалась Украина. Ненависть поселилась в сердцах и отравила братскую кровь…
— Нужен хлеб и побольше! Испеките еще. — Это он мне? — Мне. — Я думал, что я пекарь. — У тебя кровь на переднике, думаешь это из круассанов?
Если ты поражаешь врага своим мечом, кровь бьёт, как красная река. Такое приятное ощущение.
Сила всех наших страстей зависит от того, насколько холодна или горяча наша кровь.
Кажется кровь жертв пульсирует внутри самого лезвия.
Поднять руку на свою кровь — преступление, которого не прощают ни люди, ни предки, ни боги.
Известны слова Чуйкова об этом времени: — Если американцы говорят, что «время – деньги», то мы, русские, сейчас говорим иначе: «Время – это кровь…»
Больше барахла для нас, больше шансов, что тебя подстрелят, и ты приползёшь сюда, харкая кровью, пока мы будем ржать и тыкать в тебя пальцами, да? Вроде неплохо.
Говорят, будто соленая жидкость, которую представляет собой наша кровь, есть не что иное, как сохраняющийся внутри нашего организма остаток изначальной морской стихии.
Любовь – это не нежные слова с накрашенных губ, но работа, слезы, а порой и кровь.
Моя кровь течёт спокойно. Я предпочитаю когда она кипит.
Жизнь — это неутомимая жажда насыщения, а мир — арена, где сталкиваются все те, кто, стремясь к насыщению, преследует друг друга, охотится друг за другом, поедает друг друга; арена, где льется кровь, где царит жестокость, слепая случайность и хаос без начала и конца.
В человеческом теле шесть литров крови — достаточно, чтобы выкрасить большую квартиру.
И нет в жизни средств от сердечных незаживших ран, вскрыв сердце до дна, ты понял тогда — кровь не вода в твоем сердце.
Ведомый зову жестокости и ярости, его тело покрывается кровью других существ.
Разве любовь скрепляется только кровью? Вино тоже красного цвета. Кто-нибудь пробовал скрепить любовь вином?
Из раны кровь стекает струйкой длинной, Но не слезинки… Есть у нас закон: Дороже крови слезы для мужчины. А иначе — какой мужчина он?
Мой друг, я называю тебя своим братом. Ты знаешь, это не кровное родство, кровь гуще воды, но твое тело уже имеет всю кровь, которая ему необходима. Ты всегда будешь нуждаться в воде.
Говорят, что кровь от любви бурлит. Первое время, конечно, бурлит. Особенно, когда любимый обнимает за бедра, временами тыкается головой в живот и что-то бормочет во сне. Но потом-то ноги затекают так, что никакое бурление не ощущается. Совсем наоборот — пятки леденеют и приобретают подозрительный синюшный цвет.
Ему причиняли боль… Его избивали до крови… но в тоже время он становился всё сильнее и сильнее!
Нечистая кровь всегда вероломна.
Испачкай кровью руки хоть раз и судьба окропит твой путь ею не раз.
Я весь город утоплю в крови, лишь бы ты была цела.
Неправдоподобно и то, что неустанно струится во мраке моих жил, с температурой 36,7, солоноватое на вкус, четыре литра тайны и безостановочного движения.
По правде говоря, для меня никогда не существовало только лишь физическая потребность в крови, хотя, конечно, кровь и сама по себе способна удовлетворить все самые чувственные желания, какие только может испытывать любое существо. Все дело в таинстве самого момента — момента убийства и ощущения на губах вкуса крови, — в интимном биении двух сердец, когда ты чувствуешь, как слабеет твоя жертва и как одновременно сам ты словно вырастаешь и вбираешь в себя вспыхивающую в последний момент ярким и огромным, как сама жизнь, пламенем смерть.
Душа моя, душа… В ком найти мне тебя, если в собственной груди я чувствую лишь пустоту, чёрно-алую, болезненную тишину, извращенно переворачивающую облака в глазах, жадно впитывающую стоны мира. Выжженную степь, отсветы далёких пожаров, стёртую с побелевшего виска испарину, кровь, страсть поцелуя и долгий ветер в волосах на краю мира, за шаг до пропасти. Или это и есть ты, душа моя?
В гражданской войне не бывает победителей. Это только кажется, что одна сторона доказала своё превосходство. В русской смуте проиграли все, потому что страна оказалась затоплена кровью.
Здесь каждый миг уже раздет до зоркости, Здесь разжигают тысячи костров. Здесь даже кровь на пальцах — бутафорская. Но это наша, слышишь, наша кровь!
И пока деньги говорят за королей и королев, Мы до крови прикусываем языки.
— Стаканчик крови, пожалуйста. — Вам какую группу?
И люди узнали, согреты новью, Какой бы инстинкт ни взыграл в крови, О том, что один поцелуй с любовью Дороже, чем тысяча без любви!
Все приходит и уходит, но только кровь вечна!
Власть всегда пила чужую кровь.
Мира без кровопролития не бывает.
Где те времена, когда я готов был молиться на отца? Сейчас я готов был вскрыть себе вены и истечь кровью. Поганой кровью, унаследованной от него.
— Каждый, кто сюда приходит — платит кровью. — То-то я заметил, что на входе нет очереди.
Искупление у меня одно — кровью. Здесь и сейчас.
Пусть на щеке кровь Ты свалишь на помаду, К чёрту барьер слов — Ангелу слов не надо.
Я не так сильно ранен. Врач сказал, что кровотечение внутреннее. Кровь же там и должна быть, так?
Люди Камелота! Много лет мы были смертельными врагами, кровью наших воинов пропитана земля от ворот Камелота до стен Мерсии. И хотя мы должны чтить всех погибших, мы не должны позволить больше никому к ним присоединиться!
Мое тело, моя душа, моя кровь, я сам — все принадлежит тебе.
Человек так устроен: если в него выстрелить, польется кровь.
Иногда лучше проиграть, чем иметь на руках столько крови…
— Сердце кровью обливается. — Ты говорила, что сердце не обливается кровью, а наполняется ею.
— Я тут подумал… Эта штука… Ну, в моей крови… Так может, я мог бы как-то передать её тебе? — Я всё испробовала. Не получится. — А ты всё… Ну там… Испробовала все варианты? — Ты про секс. Да, пробовала. — Сколько раз? — Ну всё! [снова включает роботов]
Страшно хорошо — быть рожденным с солнцем в крови!
Мне нравилась кровь, этот истинный напиток богов. Осознание того, что пьешь нечто, что еще мгновение назад было живым, является чем-то торжественным. Но это поймут лишь избранные, а не вы — те, что останутся среди живых. Я был назначен на этой земле, чтобы ощущать и насыщать свой организм уходящей жизнью.
Мне стыдно! Моё каменное сердце разбилось и кровь иссякла.
Была ночь, и пошел дождь, и в воздухе, когда он падал, он был водой, но, упав на землю, становился кровью.
Себастьян Михаэлис: — Да… Эта боль — лучшая специя. Анжела Блан: — Кровью можно искупить грехи! Себастьян Михаэлис: — Кровь — отличный соус.
Его лицу так недостовало натурального румянца, что казалось, если он вдруг порежется, у него пойдет белая кровь.
— Чего тебе, Каст? — Крови, — прошептала я и осеклась под убийственным взглядом пылающих огнем глаз.
— Чё как? — Без эритроцитов — никак.
Между кровью при рождении и кровью на смертном одре — есть жизнь. Теперь эта борьба и есть моя жизнь, а в чем смысл вашей? Смеяться над надеждой? Жить и умереть в одиночестве?
Я хочу бить его, пока у него из лунки каждого зуба кровь не пойдет!
Кровь — она не для того, чтобы ее в жареном виде жрать. Ее пить надо. Свежую. И только из любимых.