Почему-то мир устроен так, что справедливость торжествует не всегда и зло часто остается безнаказанным. Зато фильмы — совсем другое дело. Одним из самых известных кинематографических супергероев является Бэтмен. Он отлично сочетает навыки полученные от тренировок и технологические примочки. Бэтмен — цитаты и афоризмы в данной подборке.
Правосудие — это путь к гармонии, а месть — попытка облегчить свою боль.
Гнев — источник силы. Если дать ему волю — он тебя уничтожит.
Почему люди падают? Для того, чтобы научиться подниматься.
Преступность процветает, когда общество исповедует терпимость.
Никогда не делай паузу перед последним ударом.
Какой смысл каждый день отжиматься, если вы не можете поднять бревно?
Спровоцируй голод и каждый станет преступником.
Я не осмелюсь советовать, как вам поступить с прошлым.
Только знайте, что есть люди, которым небезразлично ваше будущее.
Чтобы подчинить страхи других, ты вначале должен совладать со своими.
Чтобы нанести удар, надо твердо стоять на ногах.
Бояться нечего, кроме самого страха.
– И ты всё ещё винишь себя в смерти родителей? – Гнев перевесил чувство вины.
– Всем существам знаком страх. – Даже самым страшным? – А самым страшным тем более.
Я тебя убивать не стану. Но и спасать не буду.
Не важно, что у тебя внутри, человека познают по его поступкам.
Преступники процветают благодаря терпимости общества.
— Как символ — я буду абсолютно неуязвим. Вездесущ и вечен. — Какой символ? — Чего-нибудь всем известного, наводящего ужас.
— Они будут задираться. — Снова? — Пока не убьют. — Я быстрее помру от местной еды. — Ну что, урод, добро пожаловать в ад! Перед тобой сам дьявол. — Ты не дьявол, ты жертва!
– Ниндзя знает, что невидимость достигается при помощи терпения и ловкости. Никогда не теряй бдительность. Ниндзя применяют взрывчатые вещества. – В схватке? – Для устрашения и отвода глаз. Трюки и фокусы – это психологическое оружие. Пусть твои враги думают, что ты необычный смертный.
Чтобы подчинить страхи других, ты вначале должен совладать со своими.
Спровоцируй голод — и каждый станет преступником.
Чтобы победить страх, нужно впитать его в себя.
Ты утоляешь муки совести гневом, а мы научим призывать свою волю. Ты умеешь драться с шестью злодеями, а мы научим с шестью сотнями. Ты умеешь исчезать, а мы научим становиться невидимым.
Я не осмелюсь советовать, как вам поступить с прошлым. Только знайте, что есть люди, которым небезразлично ваше будущее.
Бояться нечего, кроме самого страха.
Не важно, что у тебя внутри, человека познают по его поступкам.
— Пора вставать, мистер Уэйн!
— Летучие мыши днем спят!
Ты утоляешь муки совести гневом, а мы научим призывать свою волю. Ты умеешь драться с шестью злодеями, а мы научим с шестью сотнями. Ты умеешь исчезать, а мы научим становиться невидимым.
Друзья для меня — роскошь.
Приемы ничто, воля решает все.
— Почему летучие мыши?
— Они испугали меня. И мои враги разделят мой страх.
— Осмелюсь предположить, что в борьбе с преступностью этот символ обеспечит надёжную защиту от насилия тем, кто вам близок.
— Тревожишься за Рэйчел?
— Вообще-то, сэр, я подумал о себе.
Ну знаете, как это бывает: я выхожу ночью, ищу плохих парней, а тут кто-то брызжет на меня галлюциногеном…
— Как символ — я буду абсолютно неуязвим. Вездесущ и вечен.
— Какой символ?
— Чего-нибудь всем известного, наводящего ужас.
[подъезжая на Ламборджини]
— Классная тачка!
— Ты другой не видел.
Люди боятся того, что нельзя увидеть.
— Вы мститель.
— Мститель вступает в бой, чтобы удовлетворить свое самолюбие. Его можно засадить за решетку или уничтожить, но если вы решите измениться, выберите иной путь, посвятите жизнь борьбе за идеалы, то станете неуловимы и вас по-другому будут называть.
— И как же?
— Легендой.
— Чего вы ждете?
— Подкрепления.
— Подкрепления?
— Там Бэтмен. Спецназ уже выехал…
Я тебя убивать не стану. Но и спасать не буду.
Хочешь знать мое мнение? Живи с огоньком!
— Они будут задираться.
— Снова?
— Пока не убьют.
— Я быстрее помру от местной еды.
— Ну что, урод, добро пожаловать в ад! Перед тобой сам дьявол.
— Ты не дьявол, ты жертва!
— В карцер его.
— За что?
— Чтобы защитить.
— Мне не нужна защита.
— Чтобы их защитить.
— Ты сильнее, чем твой отец. — Ты не знал моего отца! — Но мне знакома твоя ярость, немыслимый гнев, превращающий бесценную память о любимых тобой людях в яд, отравляющий душу. И вдруг думаешь, если бы любимые люди никогда не жили на свете, это бы избавило тебя от боли.
— Осмелюсь предположить, что в борьбе с преступностью этот символ обеспечит надёжную защиту от насилия тем, кто вам близок. — Тревожишься за Рэйчел? — Вообще-то, сэр, я подумал о себе.
— Уже в третий раз подручных Фальконе из-за вашего диагноза отправляют в сумасшедший дом. — Вероятно, работа, которую предлагает мафия, привлекает только чокнутых.
— Вы мститель. — Мститель вступает в бой, чтобы удовлетворить свое самолюбие. Его можно засадить за решетку или уничтожить, но если вы решите измениться, выберите иной путь, посвятите жизнь борьбе за идеалы, то станете неуловимы и вас по-другому будут называть. — И как же? — Легендой.
Приемы ничто, воля решает все.
Правосудие — это путь к гармонии, а месть — попытка облегчить свою боль.
— Я сделал анализ крови, выделил рецепторное соединение, катализатор на основе белков… — Я не понял ни слова. — Я знаю, просто хотел объяснить, как это было сложно.
Гнев — источник силы. Если дать ему волю — он тебя уничтожит.
— Пора вставать, мистер Уэйн! — Летучие мыши днем спят!
Друзья для меня — роскошь.
Какой смысл каждый день отжиматься, если вы не можете поднять бревно?
Преступность процветает, когда общество исповедует терпимость.
Можно прожить всю жизнь в плену своих страхов, а можно принять их.
— Без адвокатов, без свидетелей — что это тогда за судебный процесс? — Ваша вина доказана, здесь лишь выносится судебный приговор. Что выбираете — смерть или изгнание? — Крейн, если ты думаешь, что мы добровольно согласимся пойти на лед, то ты точно спятил. — Тогда смерть. — Тебе видней. — Замечательно! Смерть через изгнание.
Без страха жизнь не имеет смысла.
Преступники процветают благодаря терпимости общества.
– Всем существам знаком страх.
– Даже самым страшным?
– А самым страшным тем более.
– И ты всё ещё винишь себя в смерти родителей?
– Гнев перевесил чувство вины.
— Уже в третий раз подручных Фальконе из-за вашего диагноза отправляют в сумасшедший дом.
— Вероятно, работа, которую предлагает мафия, привлекает только чокнутых.
– Ниндзя знает, что невидимость достигается при помощи терпения и ловкости. Никогда не теряй бдительность. Ниндзя применяют взрывчатые вещества.
– В схватке?
– Для устрашения и отвода глаз. Трюки и фокусы – это психологическое оружие. Пусть твои враги думают, что ты необычный смертный.
Вас определяет не то, кто вы есть в глубине души, а то, что вы делаете.
Если вы сделаете себя больше, чем просто человеком, если вы посвятите себя идеалу, и если они не смогут остановить вас, тогда вы станете чем-то совсем другим, легендой.
Зачем люди падают?
Чтобы научиться подниматься.
Возьмете Бэтмобиль?
— Нет. Слишком заметно.
— Ну тогда возьмите Ламборджини. Это… менее заметно..
— Меня, наверное, тоже арестуют. Как соучастника.
— Соучастника? Я скажу им, что всё это была твоей идеей!
— Можешь сказать «Я же говорил».
— Сегодня что-то не хочется… Но я же вам говорил.
— Когда вы зашиваете свои раны, вокруг вас лужи крови.
— Они напоминают мне, что стоит учиться на своих ошибках.
— Что ж, в таком случае, вы должны быть уже чертовски умны.
— Много лет назад я был в Бирме, мы с друзьями работали на местное правительство. Оно пыталось купить преданность вождей разных племен при помощи драгоценных камней, но на их караван в лесу напал какой-то бандит, и мы отправились искать камни. За полгода поисков, мы не нашли никого, кто бы торговал ими. Однажды я увидел в руках у ребенка рубин, размером с мандарин. Этот бандит просто выбрасывал камни.
— Тогда зачем красть?
— Потому что он получал от этого удовольствие. Просто есть типы, которые действуют вне всякой логики. Их не подкупить, не запугать, не договориться и не придти к компромиссу. Эти люди мечтают видеть мир в огне…
Я не осмелюсь советовать, как вам поступить с прошлым. Только знайте, что есть люди, которым небезразлично ваше будущее.
— С возрастом становлюсь медленнее, Альфред.
— Вы слишком стары, чтобы умереть молодым. Но не то чтобы не пытались.
— Пора вставать, мистер Уэйн!
— Летучие мыши днем спят!
— Почему летучие мыши?
— Они испугали меня. И мои враги разделят мой страх.
Никто не может быть привлекательным и опытным в видеоиграх одновременно!
— Ты боишься, что если я вернусь туда, то проиграю, да?
— Нет. Я боюсь, что вы этого хотите.
Сейчас были использованы лишь 100 грамм моего новейшего токсина. Завтра будет гораздо хуже. Готем, это первое и последнее предупреждение: бегите из города, а не то я натравлю на вас самые жуткие кошмары!
— Ты правда думаешь, что победил? Страх делает предсказуемым. — Ты в ловушке. Бежать некуда. — А кто сказал, что я побегу?
Хуже всего — когда теряешь родного человека, и при этом знаешь, что ты — и только ты — всему виной.
— Кажется, я потерял талон. — Ваша жена сказала, вы возьмете такси. — Моя жена?!
По легенде жил на свете наёмник, служивший местному военачальнику. Он влюбился в дочь военачальника. Они тайно поженились. Когда её отец узнал, наёмник был брошен в эту яму. Но потом его просто изгнали. Наёмник понял, что это дочь военачальника добилась его освобождения. Но чего он не мог знать – это истинную цену свободы. Она заняла его место в яме. И она носила под сердцем ребёнка этого наёмника. Невинность не может цвести под землёй: она должна быть растоптана. И однажды… этот доктор забыл запереть камеру. Но у ребёнка был друг, покровитель, который показал остальным, что это невинное дитя их спасение и его нужно оберегать. Но матери не так повезло.
Много лет назад здесь разразилась чума. Некоторые заключённые напали на Бейна. Неловкие попытки доктора устранить повреждения привели к вечным страданиям. Маска помогает сдерживать боль.
– Где я? – Дома. Где я познал всю правду об отчаянии, что ждёт и тебя. Есть причина, почему эта тюрьма хуже Ада на Земле. Надежда. Многие века все люди, что гнили в этом месте, смотрели на свет и представляли, как выбираются на свободу. Это ведь так легко… так просто. И как потерпевшие кораблекрушение, пьющие морскую воду от неконтролируемой жажды… многие погибли, пытаясь вылезти. Здесь я понял, что не бывает истинного отчаяния без надежды. Так что, пока я буду терроризировать Готэм, я стану кормить его жителей надеждой, чтобы отравить их души. Я заставлю их поверить, что можно спастись, чтобы ты увидел, как они жрут друг друга лишь бы остаться под солнцем. Ты сможешь увидеть, как я мучаю целый город, и потом, когда ты осознаешь весь масштаб своей неудачи, мы исполним предназначение Ра’с аль Гула. Мы уничтожим Готэм. А потом, когда мы закончим, и Готэм станет… пеплом… тогда я разрешу тебе умереть.
Я всё думал, что сломается первым. Твой дух?.. Или твоё тело?
Подобная театральность и все эти уловки способны запугать лишь непосвящённых, но мы с тобой посвящённые, не так ли, Брюс? Мы члены Лиги Теней.
– Ты сам боролся с упадком Готэма многие годы всеми силами, всеми средствами, всем своим моральным авторитетом, и всем, чего ты смог добиться, была ложь. Теперь ты понимаешь: Готэм уже не спасти. – Нет. – Позволь ему умереть. – НЕТ!
– Уже не думал, что я вернусь, Брюс? Я же говорил, что я бессмертен. – Я видел… видел, как ты умер. – О, есть множество форм бессмертия.
— Я отдам это мистеру Фоксу, но на этом все. — Я зашил ваши раны, починил кости, но я не буду хоронить вас. Я похоронил достаточно членов семьи Уэйн.
— Это не наши деньги, это деньги всех. — Да ну? Мои в матрасе. — Если их не остановить, все, что вы храните в матрасе — не будет стоить ни черта.
— Вы ведь мистер Уэйн, не так ли? Хотя у вас нет длинных ногтей или шрамов на лице, сэр. — Вот что про меня болтают? — Ну просто никто давно не видел вас.
— Ты мог уйти куда угодно. И вернулся сюда. — Ты тоже. — Похоже, мы оба неудачники.
— Идем со мной, спасайся сам. Ты больше ничего не должен этим людям. Ты и так отдал им все, что мог. — Нет, не все. Еще нет.
Я не буду хоронить вас. Я похоронил достаточно членов семьи Уэйн.
Помните, как вы покинули Готэм? До этих событий, до Бэтмена? Вас не было семь лет. Семь лет я ждал, надеясь, что вы не вернётесь. Каждый год я брал отпуск. Я ездил во Флоренцию, там есть кафе на берегу реки Арно. Каждый вечер я садился там и заказывал Фернет-Бранка. Я представлял себе, что вот я взгляну через столики и увижу вас вместе с женой и, может, с парой ребятишек. Вы ничего не скажете мне, я вам тоже. Но мы оба поймём, что вы справились, что вы счастливы. Я не хотел, чтобы вы возвращались в Готэм. Я всегда знал, что здесь вас не ждёт ничего кроме боли и несчастья. И я желал вам совсем другой жизни. И сейчас желаю.
— Ты бы свел меня с воровкой?
— Я бы свел вас хоть с шимпанзе, если бы это вернуло вас к нормальной жизни.
— Осмелюсь предположить, что в борьбе с преступностью этот символ обеспечит надёжную защиту от насилия тем, кто вам близок.
— Тревожишься за Рэйчел?
— Вообще-то, сэр, я подумал о себе.
— Тот бандит в лесу в Бирме — ты поймал его?
— Да.
— Как?
— Нам пришлось сжечь лес.
— Новое правило?
— Мы преступники, Альфред, всегда ими были, ничего не изменилось.
— Неет, изменилось… все изменилось. Люди падают с небес, а боги мечут молнии, невинные погибают. С этого все начинается, Сэр. Гнев, ярость, чувство полного бессилия. Хорошие люди становятся… жестокими.
Раз, два, три, четыре, пять. Вышел Бэтмен погулять. Раз, два, три, четыре, пять… с микрофоном всё в порядке.
Мистер Уэйн, еще в семь лет вы научились врать так же виртуозно, как Моцарт играл на клавесине.
Оставим прошлое там, где ему и место. В прошлом.
Вас будут ненавидеть, но в этом смысл Бэтмена. Он может быть изгнанником, он может выбрать то, что все остальные не выберут. И будет прав.
— Я не узнаю этот мир.
— Не надо его узнавать, надо его спасти.
— Возьми мою куртку. Надень её поверх своей. Она не застегнется, но она поможет…
— … мне стать безработным после того как вы погибнете от холода. Это исключено.
— Может, с дверью всё не так просто… И в-вы н-не готовы узнать, что за ней. Может, Вы должны стать старше… Как знать, чем там Ваш папаша занимался.
— Например?
— Например тем, чт-то не стоит знать ребенку, коим Вы и являетесь.
— Я сделаю бомбу. И взорву её. Можешь помочь мне или нет. Как захочешь. Если нет…. То хотя бы завари чаю.
Сами выбирайте сражения. Не позволяйте им выбирать вас.
— Бомба! В доме! Вы что? Шутите, что ли?
— Я собирался сказать о ней, как о факте свершившемся…
— Вот только давайте без умных фраз. Вы и о бомбах-то ничего не знаете.
— Я прочитал книгу, Альфред! Там всё просто!
— Компьютер, как мне упрятать Джокера в лечебницу Аркхем путём наименьшего сопротивления?… Компьютер, ты меня слышишь?!
— Здраствуйте, мастер Брюс. Я только что заблокировал ваш доступ.
— Чёрт!
— Сэр, пора вам распрощаться с нездоровыми привычками. Вы не можете провести всю жизнь в одиночестве, чёрной одежде и без ночного сна. Немного ответственности вам не повредит. Предлагаю вам начать с воспитания вашего сына.
— Прости. Вот сейчас я вообще не понимаю, о чём идёт речь.
— Вы усыновили сироту на светском рауте.
— Это же был сарказм!
Оу… надеюсь, следующее поколение Уэйнов не унаследует пустой винный погреб. Не то что бы были намёки на следующее поколение.
— Ты считаешь себя главным? — Я заплатил тебе целое состояние. — И это дает тебе власть надо мной?
— Это фондовая биржа. Здесь нечего красть. — Неужели? Тогда что вы тут делаете?
— Ведь никто никогда не узнает, кто спас целый город. — Они знают. Это был Бэтмен.
Однажды наступает момент, когда система подводит тебя, когда законы перестают быть орудием, они… Связывают руки, позволяя преступнику уйти. Однажды у тебя может наступить такой переломный момент, и тогда, надеюсь, рядом с тобой тоже окажется друг. Друг, готовый замарать свои руки, чтобы твои оставались чистыми!
Здесь я понял, что не бывает истинного отчаяния без надежды.
— Страдания закаляют характер.
— Без адвокатов, без свидетелей — что это тогда за судебный процесс? — Ваша вина доказана, здесь лишь выносится судебный приговор. Что выбираете — смерть или изгнание? — Крейн, если ты думаешь, что мы добровольно согласимся пойти на лед, то ты точно спятил. — Тогда смерть. — Тебе видней. — Замечательно! Смерть через изгнание.
Вместе мы отберем город у коррупционеров! У богатых! У тех, кто угнетал целые поколения и кормил нас мифами о небывалых возможностях, и мы возвратим его вам — народу! Теперь Готэм ваш! Никто вам не помешает, делайте что хотите. Только начните со штурма Блэкгейта и освобождения угнетенных. Выйдите, кто готовы служить, и мы поднимем армию. Власть предержащие будут выкурены из своих развратных гнезд. И изгнанные в этот холодный и жестокий мир, пусть попробуют выжить. Суд решит из судьбу. Мы разделим их богатства! Кровь их прольется! Вся полиция останется, поскольку научится служить истинному правосудию. Это великий город. И он все вытерпит! Готэм будет жить!
Мир стоил тебе силы. Победа уничтожила тебя.
— Ты бы свел меня с воровкой? — Я бы свел вас хоть с шимпанзе, если бы это вернуло вас к нормальной жизни.
Но я все еще верю в Бэтмена, даже если Вы не верите.
У каждого героя есть путь. У каждого пути есть конец.
Я — необходимое зло.
— Почему ты меня просто не убил? — Ты не боишься смерти, ты её жаждешь. Твоё наказание должно быть более жестоким. — Станешь пытать? — Да. Но не твоё тело, а твою душу.
Никому не было до меня дела, пока я не надел маску.
Нужно скрывать злобу, учиться улыбаться перед зеркалом. Будто надевать маску.
О, ты думаешь, что тьма – твой союзник. Ты почти приспособился ко тьме. А я родился в ней, насквозь пропитан ей. Я не видел света, пока не стал мужчиной. Свет стал для меня чем-то слепящим. Тени предают тебя, потому что они принадлежат мне.
Помните, как вы покинули Готэм? До этих событий, до Бэтмена? Вас не было семь лет. Семь лет я ждал, надеясь, что вы не вернётесь. Каждый год я брал отпуск. Я ездил во Флоренцию, там есть кафе на берегу реки Арно. Каждый вечер я садился там и заказывал Фернет-Бранка. Я представлял себе, что вот я взгляну через столики и увижу вас вместе с женой и, может, с парой ребятишек. Вы ничего не скажете мне, я вам тоже. Но мы оба поймём, что вы справились, что вы счастливы. Я не хотел, чтобы вы возвращались в Готэм. Я всегда знал, что здесь вас не ждёт ничего кроме боли и несчастья. И я желал вам совсем другой жизни. И сейчас желаю.
Нет ничего лучше превосходства в воздухе.
— Бэтмен стал никому не нужен, мы победили. — Опираясь на ложь. А теперь зло пытается восстать оттуда, где мы его похоронили. Бэтмен должен вернуться.
— Ты не боишься смерти. Думаешь, это делает тебя сильнее? Ошибаешься. — Почему? — Как двигаться быстрее, чем ты можешь, сражаться дольше, чем ты можешь, без самого мощного душевного импульса — страха смерти?
Увидев вас, я понял, кто вы на самом деле. Я и раньше видел этот взгляд. Я тренировал этот взгляд.
Вы можете замотать ногу и снова надеть на себя маску, но это не сделает вас тем, кем вы были.
Если вы хотите покончить с собой, у меня есть старый семейный рецепт. Действует медленно и больно. Вам понравится.
— Спокойной ночи!
— Сэр, уже утро.
— СВЕЕЕЕЕЕЕТ!!!
— Мастер Брюс, чего вы боитесь?
— Змей?
— Нет.
— Клоунов?
— Нет. Быть вдали от семьи.
— Нет! Теперь змей-клоунов. Ты подсказал мне эту идею.
— Я должен чувствовать себя плохо. Виноватым, но вместо этого…
— Вы злитесь. Ваш гнев заглушил все остальное. И если вы, не взглянете ему в глаза, он поглотит вас и выльется наружу.
Начинаю тосковать по тем дням, когда самой большой проблемой были заминированные бомбы пингвина.
— Вот вы где!
— Кия!… Ой, Альфред! Извини, старик! Это всё мои невероятные рефлексы!
— Не стоило мне вот так к вам подкрадываться, сэр. Вы опять разглядывали старые семейные портреты?
— Ничего я не разглядывал!
— Сэр, мы ведь уже проходили через всё это в 2016. И в 2012. И в 2008. И в 2005. И в 1997. И в 1995. И в 1992. И в 1979. И в том странном и непонятном 1966…
— Я сильно постарел…
— Хотите поговорить о своих чувствах?
— Что?! Нет! Не хочу я ни о чём говорить!
— Сэр.
— Нет.
— Сэр!
— Нет! Нет! Нет! Нет! Нет!
— Сэр?
— Не-не-не-не-не-не-не-не-не-не-не-не-не-не-не-не-не-не! Бум-Чш! Бум-Чш! Боже, хоть бы мы это записали!
— …
— Не записали? Альфред, что я говорил?! Всегда. Всё. Записывай!
— Я могу изменить Готэм, я знаю это.
— Это называется распыление ресурсов. Ты пытаешься погнаться сразу за двумя зайцами. Нужно выбирать, что для тебя важнее.
— Ты до этого воспитывал детей?
— Нет.
— Я тоже. Самая трудная работа в моей жизни. Этому нельзя обучиться.
На этой планете существует два типа людей. Одним можно доверять, а другим нельзя.
— Он меня чуть не убил!
— Ну, да. Так и есть. Чуть не убил. Помни об этом каждый раз, как видишь его. А главное помни, что я ему это позволил.
— Только это помещение всё время закрыто. Что там?
— Погибшие жёны хозяина… Буфет с серебром.
— Полагаю, вы не откажетесь от позднего ужина, мастер Брюс?
— Не сейчас, Альфред. Спасибо.
— Я в шоке, сэр. Ведь я шёл сюда, а перед этим приготовил эту порцию ничего. Теперь она пропадёт.
— Да?
— Это насчёт мистера Грейсона.
— С ним что-то случилось?
— Нет. Боюсь, мистер Дик отправился в путешествие. Он угнал машину.
— Какую? «Ягуар»?
— Нет, сэр. Другую.
— «Бентли»?
— Нет, ДРУГУЮ.
Оставим прошлое там, где ему и место — в прошлом.
— Я делала то, что необходимо. Стоит раз уступить обстоятельствам, и уже не сможешь делать то, что хочешь. — Начните заново.
— Кто вытащил вас из криогенного сна, мистер Уэйн? — Ты не растерял чувства юмора, хотя ты потерял все мои деньги. — Это вы их потеряли. Если перечислить весь научно-исследовательский бюджет на термоядерный проект, а потом убрать его в долгий ящик, вряд ли компания будет процветать.
Не важно, кто мы такие, важно то, какой у нас план.