Адольф Гитлер без сомнения был одним из самых жестоких и безжалостных диктаторов в истории человечества. Он был лидером нацистской партии и канцлером Германии с 1933 года до своей смерти в 1945 году. Во время своего правления он уничтожил миллионы людей. Он вел агрессивную внешнюю политику, что привело ко Второй мировой войне и катастрофическому поражению Германии. Адольф Гитлер — цитаты и афоризмы в данной подборке.
Каждый художник, который изображает небо зеленым, а траву голубой, должен быть подвергнут стерилизации…
Я иду в церковь не для того, чтобы слушать службу. Я только любуюсь красотой здания.
Как христианин, я не должен позволять себя обманывать, но я должен быть борцом за истину и справедливость.
С вашей армией вы можете штурмовать небеса.
Каждое поколение должно поучаствовать в войне.
Я освобождаю вас от химеры, именуемой совестью.
Самый тяжёлый удар, который когда-либо потряс человечество, — это приход христианства. Большевизм — это внебрачное дитя христианства.
Мы начали борьбу против атеистического движения, и она не ограничилась несколькими теоретическими декларациями: мы его искореняли.
Мы не терпим никого в наших рядах, кто нападает на идеи христианства . В действительности наше движение христианское.
Интеллигенция — это отбросы общества.
Нельзя не отметить также усилившуюся борьбу против догматов каждой из церквей. Что ни говори, а в нашем мире религиозные люди не могут обойтись без догматических обрядностей. Широкие слои народа состоят не из философов: для массы людей вера зачастую является единственной основой морально-нравственного миросозерцания.
Совести нет. Совесть придумали евреи.
Сила христианства состояла, например, вовсе не в попытках соглашения и примирения, скажем, с близкими ему философскими мнениями древних. Она состояла в непреклонной фанатической защите только одного своего собственного учения.
Зло угрожает каждому человеку и даже ребенку нашей великой нации. Мы должны предпринять шаги по обеспечению безопасности и защиты нашей родины.
Я не вижу большого будущего для американцев… Это загнивающая страна. И у них есть свои расовые проблемы и проблема социального неравенства… Мои чувства против американизма – это чувства ненависти и глубокого отвращения… Все в поведении американского общества показывает, что оно наполовину иудаизировано, а другая половина небрежна. Как можно ожидать, что подобное государство будет держаться вместе?
Как-то один человек мне сказал: «Послушайте, если вы это сделаете, то тогда через шесть недель Германия погибнет». Я говорю: «Что вы имеете в виду?» – «Тогда Германия развалится». Я говорю: «Что вы имеете в виду?» – «Тогда Германии конец». Я ответил: «Немецкий народ в былые времена выдержал войны с римлянами. Немецкий народ выдержал переселение народов. После, немецкий народ выдержал большие войны раннего и позднего Средневековья. Немецкий народ выдержал затем религиозные войны Нового времени. Немецкий народ выдержал потом Тридцатилетнюю войну. После, немецкий народ выдержал наполеоновские войны, освободительные войны, он выдержал даже мировую войну, даже революцию – и меня он тоже выдержит!
Армия наша воспитывала в людях дух решимости в такую пору, когда знамением времени являлись отсутствие решимости и вечные колебания.
Армия учила тому, что определенный приказ всегда лучше, чем полное отсутствие твердых указаний.
С тех пор, как Земля вращается вокруг солнца, пока существует холод и жара, буря и солнечный свет, до тех пор будет существовать и борьба. В том числе среди людей и народов. Если бы люди остались жить в раю, они бы сгнили. Человечество стало тем, что оно есть, благодаря борьбе. Война — естественное и обыденное дело. Война идёт всегда и повсюду. У неё нет начала, нет конца. Война — это сама жизнь. Война — это отправная точка.
Молодежь есть жизненные гарантии Германии, которая жизнь Германии в настоящем и дальнейшая жизнь нашего народа в будущем.
Движению нашему не смогли повредить никакие преследования его вождей, никакая клевета, никакая напраслина. Из всех преследований оно выходило все более и более сильным, потому что идеи наши верны, цели наши чисты и готовность наших сторонников к самопожертвованию — вне всякого сомнения.
Земной шар — это всего лишь переходящий кубок, который достается чемпиону-победителю.
Перед лицом великой цели никакие жертвы не покажутся слишком большими.
Можно даже установить закон, в силу которого лишь те успехи были наиболее прочными и великими в истории, которые вначале встречали наименьшее понимание у толпы, ибо вначале данные новые предложения стояли в полном противоречии к пониманию массы, к ее желаниям и мнениям.
Только безыдейные и слабоумные люди могут считать, что те или иные государственные границы на нашей земле являются чем-то навеки незыблемым и не подлежащим изменениям.
Ха! Я покажу этим собакам, какой я покойник!
Никогда нельзя встретить лисы, которая обнаруживала бы какие-нибудь гуманные намерения по отношению к гусю, как никогда мы не встретим кошки, склонной к дружбе с мышами.
Как мало теперь думают о таких требованиях простого приличия, можно судить хотя бы уже потому, как низок уровень тех дрянных субъектов, которые в наше время чувствуют себя призванными «делать политику». Много званных, да мало избранных.
В последнем счете всегда побеждает только инстинкт самосохранения. Под давлением этого инстинкта вся так называемая человечность, являющаяся только выражением чего-то среднего между глупостью, трусостью и самомнением, тает как снег на весеннем солнце.
Кто хочет жить, тот должен бороться, а кто в этом мире вечной борьбы не хочет участвовать в драке, тот не заслуживает права на жизнь.
«Учиться» истории означает уметь искать и находить факторы и силы, обусловившие те или другие события, которые мы потом должны были признать историческими событиями.
Вы — идиот! Если бы я никогда в моей жизни не был фантазёром, то где были бы вы и где были бы все мы сегодня?
Главным фактором величайших мировых переворотов всегда была устная речь, а не печатное слово. Оратор, выступающий перед народной массой, читает на лицах аудитории, насколько она понимает то, что он говорит, насколько она ему сочувствует. Аудитория тут же вносит известные поправки к тому, что говорит оратор. Между оратором и его слушателями всегда существует известный контакт. Ничего подобного не может сказать о себе писатель. Ведь он своих читателей по большей части никогда даже не видит. Уже по одному этому писатель неизбежно придает своим писаниям совершенно общую форму. Перед его глазами нет той аудитории, которую он бы видел непосредственно. Это неизбежно лишает печатное слово достаточной гибкости, достаточного понимания психологических нюансов. Блестящий оратор по правилу будет и недурным писателем, а блестящий писатель никогда не будет оратором, если только он специально не упражнялся в этом искусстве.
Главным фактором величайших мировых переворотов всегда была устная речь, а не печатное слово. Оратор, выступающий перед народной массой, читает на лицах аудитории, насколько она понимает то, что он говорит, насколько она ему сочувствует. Аудитория тут же вносит известные поправки к тому, что говорит оратор. Между оратором и его слушателями всегда существует известный контакт. Ничего подобного не может сказать о себе писатель. Ведь он своих читателей по большей части никогда даже не видит. Уже по одному этому писатель неизбежно придает своим писаниям совершенно общую форму. Перед его глазами нет той аудитории, которую он бы видел непосредственно. Это неизбежно лишает печатное слово достаточной гибкости, достаточного понимания психологических нюансов. Блестящий оратор по правилу будет и недурным писателем, а блестящий писатель никогда не будет оратором, если только он специально не упражнялся в этом искусстве.
Я пришёл в этот мир не для того, чтобы сделать людей лучше, а для того, чтобы использовать их слабости.
Нет такой нации, которая не могла бы возродиться.
Симпатии людей легче завоевать устным, чем печатным словом. Всякое великое движение на земле обязано своим ростом великим ораторам, а не великим писателям.
На свете живут всемогущие люди и немощные, бедные и богатые, но их трупы воняют одинаково!
Жизнь — это очередь за смертью, но некоторые лезут без очереди.
Как повезло властям, что люди никогда не думают.
Выбрал свой путь — иди по нему до конца.
Никогда ещё в истории ни одно государство не было создано мирной хозяйственной деятельностью.
За кем молодежь, за тем и будущее.
Если вы хотите завоевать любовь народных масс, говорите им самые нелепые и грубые вещи.
Для меня существует две возможности: либо добиться полного осуществления своих планов, либо потерпеть неудачу. Добьюсь — стану одним из величайших в истории, потерплю неудачу — буду осужден, отвергнут и проклят.
Чем грандиознее ложь, тем легче ей готовы поверить.
Если говорить неправду достаточно долго, достаточно громко и достаточно часто, люди начнут верить.
Никого не любить — это величайший дар, делающий тебя непобедимым, т. к. никого не любя, ты лишаешься самой страшной боли.
Чем чудовищнее солжешь, тем быстрее тебе поверят.
Победителя никто не спросит, правду он говорил или нет.
Только фанатичная толпа легко управляема.
Каждый художник, который изображает небо зелёным, а траву голубой, должен быть подвергнут стерилизации.
Одна гениальная идея важнее, чем целая жизнь, заполненная бюрократической работой.
Пока я руковожу партией, она не будет дискуссионным клубом для безродных литераторов и салонных большевиков.
Чем грандиознее ложь, тем легче ей готовы поверить.
Никого не любить — это величайший дар, делающий тебя непобедимым, т. к. никого не любя, ты лишаешься самой страшной боли.
То кем вы стали, вы стали только благодаря мне! И то кем я стал, я стал только благодаря вам. 1936 г.
Что касается нравственной чистоты, да и чистоты вообще, то в применении к евреям об этом можно говорить лишь с большим трудом. Что люди эти не особенно любят мыться, это можно было видеть уже по их внешности и ощущать, к сожалению, часто даже с закрытыми глазами. Меня, по крайней мере, часто начинало тошнить от одного запаха этих господ в длинных кафтанах. Прибавьте к этому неопрятность костюма и малогероическую внешность.
Как в любом гнойнике найдешь червя или личинку его, так в любой грязной истории непременно натолкнешься на еврейчика.
Не должно быть решений большинства, а только ответственных лиц, и слово «совет» должно иметь первоначальное значение.
«Учиться» истории означает уметь искать и находить факторы и силы, обусловившие те или другие события, которые мы потом должны были признать историческими события.
Никогда не миритесь с существованием двух континентальных держав в Европе! В любой попытке на границах Германии создать вторую военную державу или даже только государство, способное впоследствии стать крупной военной державой, вы должны видеть прямое нападение на Германию. Раз создаётся такое положение, вы не только имеете право, но вы обязаны бороться против него всеми средствами, вплоть до применения оружия. И вы не имеете права успокоиться, пока вам не удастся его уничтожить, если оно успело уже возникнуть.
На одного Гете природа всегда дарит нам 10 тысяч таких пачкунов, а каждый из этих пачкунов разносит худшего вида бациллы на весь мир. Ужасно было убедиться, что именно евреям природа предопределила эту позорную роль.
Итак, если мы хотим, чтобы наше мировоззрение победило, мы должны суметь превратить его в боевое движение.
…дать организационное выражение определенным идеям можно только на основе совершенно точной и ясной формулировки этих идей. Ту роль, которую для веры играют догматы церкви, — для новой политической партии должны играть партийные принципы.
Если бы еврею с помощью его марксистского символа веры удалось одержать победу над народами мира, его корона стала бы венцом на могиле всего человечества. Тогда наша планета, как было с ней миллионы лет назад, носилась бы в эфире, опять безлюдная и пустая. Вечная природа безжалостно мстит за нарушение ее законов. Ныне я уверен, что действую вполне в духе творца всемогущего: борясь за уничтожение еврейства, я борюсь за дело божие.
Мы ведем борьбу за обеспечение существования и за распространение нашей расы и нашего народа.
Мы ведем борьбу за обеспечение пропитания наших детей, за чистоту нашей крови, за свободу и независимость нашего отечества.
Мы ведем борьбу за то, чтобы народ наш действительно мог выполнить ту историческую миссию, которая возложена на него творцом вселенной.
Только тогда, когда стремление наше к национальной независимости принимает форму боевой организации, получающей в свое распоряжение средства военной силы, — лишь тогда идеальное стремление народа превратится в прекрасную действительность.
Ни одно мировоззрение, будь оно даже тысячу раз правильно и полезно для человечества, не приобретет практического значения в жизни народов, до тех пор пока принципы его не станут практическим знаменем боевого движения. А это движение в свою очередь останется партией до тех пор, пока деятельность этой партии не приведет к полной победе ее идей и догмы партии не окрасят собою всю общественную жизнь нового государства.
Масса предпочитает господина, а не просителя и в глубине души охотнее принимает учение, которое не терпит рядом с собой никакое другое, чем дозволенность либеральной свободы, с которой она не знает, что делать, и легко теряется. Бесстыдство такого духовного террора масса так же мало сознаёт, как и возмутительное нарушение своих человеческих свобод… Она чувствует только безоглядную силу и брутальность целеустремленных высказываний и в конце концов непременно склоняется перед ними.
– Ходят разговоры о том, что перед войной вы со Сталиным, чтобы задобрить Гитлера, решили отдать ему Прибалтику…
– Это не имеет ничего общего с действительностью. Мы прекрасно понимали, что Гитлера подобный шаг не только не остановит, но, наоборот, разожжет его аппетит. А нам самим пространство нужно.
– Гитлер – крайний националист, – говорит Молотов, – ослепленный и тупой антикоммунист.
– Нет, я один имел такое удовольствие. Сейчас тоже есть подобные ему. Поэтому нам надо вести политику очень осторожно и твердо.
Перед лицом великой цели никакие жертвы не покажутся слишком большими.
С тех пор, как Земля вращается вокруг солнца, пока существует холод и жара, буря и солнечный свет, до тех пор будет существовать и борьба. В том числе среди людей и народов. Если бы люди остались жить в раю, они бы сгнили. Человечество стало тем, что оно есть, благодаря борьбе. Кто хочет жить, тот должен бороться, а кто в этом мире вечной борьбы не хочет участвовать в драке, тот не заслуживает права на жизнь. Для меня существует две возможности: либо добиться полного осуществления своих планов, либо потерпеть неудачу. Добьюсь — стану одним из величайших в истории, потерплю неудачу — буду осужден, отвергнут и проклят.
«(…)Это были бы уже не люди, а животные, и было бы ошеломляюще, если сравнить нынешнее [советское] население с русскими, которых знают по Первой Мировой войне. В то время добродушные белокурые русские были преобладающей частью населения. Сегодня это прошло. При помощи дьявольских методов большевистский режим уничтожал бы таких русских все больше и больше или ссылал бы в Сибирь и планомерно переселял бы монголов из Азии в европейскую часть России, чтобы в расовом отношении уничтожить русский народ и превратить его в азиатов.»
«Советская власть временна, и поэтому какой-либо союз с ней был бы самоубийственным. Нельзя иметь дело с еврейскими властителями России, но надо побудить русский народ сбросить жидобольшевистское иго, и только затем завязывать более тесные отношения с национальным русским государством.»
Если мне суждено погибнуть, то пусть погибнет и немецкий народ, потому что он оказался недостойным меня.
Солдат на фронте обыкновенно меняет рубашку только тогда, когда она кишит вшами.
Народничество откажет в праве на существование и любой этической идее, если только эта последняя представляет собою какую-либо угрозу расовой жизни, носительнице самой высшей этики. Ибо в онегритянившемся мире ублюдков все человеческие понятия о прекрасном и возвышенном, все человеческие представления об идеальном будущем были бы навсегда потеряны.
Народничество принципиально видит в государстве только средство к цели, самую же цель видит в сохранении расовых основ человечества.
Добровольцы нашего полка, быть может, еще не научились как следует сражаться, но умирать они уже умели как настоящие старые солдаты.
Кто подымает руку на высшее воплощение подобия божия на этой земле, тот восстает на всеблагого творца всех чудес на земле, тот тем самым содействует изгнанию нашему из рая.
Если бы перед нами была только религия без ясных и точных очертаний, то общая малооформленная «религиозность», именно ввиду ее малооформленности, была бы не только бесполезна для человека, но, вероятнее всего, приводила бы ко всеобщему распаду.
Никакое примирение с евреями невозможно. С ними возможен только иной язык: либо – либо!
…необходимо, чтобы сначала выступил один человек и изложил учение с неопровержимой силой. Только тогда окончательно укрепятся в своей вере и миллионы. Только тогда перед ними будет не бесформенная идея, а вечный незыблемый принцип. Только тогда создастся железный утес единой и несокрушимой веры, только тогда создастся единая воля миллионов, которая сокрушит все препятствия.
Да разве вообще когда-нибудь видно было, чтобы эта толпа людей поняла крупную идею раньше, чем практический успех этой идеи стал говорить сам за себя?
Никогда не следует забывать, что все действительно великое в этом мире было завоевано отнюдь не коалициями, а являлось результатом успеха одного единственного победителя. Успехи, достигаемые в результате коалиции, уже в самих себе несут зародыш будущего дробления сил, а тем самым и потери завоеванного. Великие, действительно мировые умственные революции всегда являются продуктом титанической борьбы отдельных строго отграниченных друг от друга лагерей, а вовсе не делом коалиций.
Наше новое, собственное, патриотическое государство возникает отнюдь не в результате компромиссных соглашений того или иного патриотического блока, а только в результате стальной воли нашего собственного движения, которое проложит себе дорогу против всех.
Чем полнее будет победа наших идей, тем большую внутреннюю свободу сможем мы предоставить каждому.
Я пришел к окончательному выводу, что должен заняться политикой.
Уже в повседневном общении с моими товарищами по постройке меня часто поражало то хамелеонство, с которым они по одному и тому же вопросу высказывали совершенно разные мнения иногда на протяжении нескольких дней и даже нескольких часов. Мне трудно было понять, каким образом люди, которые с глазу на глаз высказывают довольно рассудительные взгляды, внезапно теряют свои убеждения, как только они оказываются в кругу массы. Часто я приходил в отчаяние. Иногда после нескольких часов мне казалось, что я переубедил на этот раз того или другого из них, что мне наконец удалось сломить лед и доказать им нелепость того или иного взгляда. Едва успевал я порадоваться своей победе, как на следующий же день, к моему горю, приходилось начинать сначала. Все было напрасно. Как раскачивающийся маятник возвращается к своей исходной точке, так и они возвращались к своим прежним нелепым взглядам.
Если мы перестаем видеть различие между расами, то это приводит в дальнейшем к игнорированию различий между отдельными народами, а затем логически и к игнорированию различий, существующих между отдельными людьми.
Талмуд не является религиозной книгой, призванной подготовить к вечности, это всего лишь практическое руководство по удобной жизни в нынешнем мире.
Опыт повседневной жизни побудил меня теперь пристальней заняться изучением самих источников марксистского учения. Влияние этого учения стало мне ясным, его успехи бросались в глаза каждый день. Последствия этих успехов также можно было легко себе представить, если иметь хоть немножко фантазии. Для меня оставался только еще неясным вопрос о том, понимали ли сами создатели этого учения, к каким именно результатам должно оно привести, видели ли они сами неизбежные окончательные последствия их злого дела или сами они были жертвой ошибки.
Возможным казалось мне тогда и то и другое. В первом случае обязанностью каждого мыслящего человека было войти в лагерь этого несчастного движения, чтобы таким образом все-таки помочь избегнуть наибольшего зла; во втором случае первые виновники этой народной болезни должны были быть исчадием ада, ибо только в мозгу чудовища, а не человека мог возникнуть конкретный план создания такой организации, деятельность которой должна привести к краху человеческой культуры, к уничтожению мира.
Евреи. Сначала они считают каждого своего противника дураком. Когда же они убеждаются, что это не так, они начинают сами прикидываться дураками. Если все это не помогает, они делают вид, что не понимают, в чем дело, или перескакивают совсем в другую область. Или они с жаром начинают настаивать на том, что само собою разумеется, и как только вы соглашаетесь с ними в этом, они немедленно применяют это совсем к другому вопросу. Как только вы их поймали на этом, они опять ускользают от сути спора и не желают даже слушать, о чем же в действительности идет речь.
…отрицание роли различных рас в деле развития культуры неизбежно приводит к тому, что мы перестаем понимать и роль личности в этой области.
То, что мы постоянно обозначаем словами «общественное мнение», только в очень небольшой части покоится на результатах собственного опыта или знания. По большей же части так называемое «общественное мнение» является результатом так называемой «просветительной» работы.
Да будет нашим руководителем разум, а нашей силой – воля! Пусть сознание нашего священного долга поможет нам проявить достаточно упорства в действии! В остальном – да поможет нам господь бог, да послужит он нам защитой!
Великие перевороты в этом мире никогда не делались при помощи пера. Нет, перу предоставлялось только теоретически обосновать уже совершившийся переворот. Испокон веков лишь волшебная сила устного слова была тем фактором, который приводил в движение великие исторические лавины как религиозного, так и политического характера.
Что бы ни ожидало нас в будущем, пусть весь мир сразу узнает нас по тому знамени, которое мы подымаем!
Люди с узкими лбами мало беспокоятся по поводу будущего, им достаточно сегодняшнего дня.
Самым страшным примером в этом отношении является Россия, где евреи в своей фанатической дикости погубили 30 миллионов человек, безжалостно перерезав одних и подвергнув бесчеловечным мукам голода других, — и все это только для того, чтобы обеспечить диктатуру над великим народом за небольшой кучкой еврейских литераторов и биржевых бандитов. Однако конец свободе порабощенных евреями народов становится вместе с тем концом и для самих этих паразитов. После смерти жертвы раньше или позже издыхает и сам вампир.
Во мне жило инстинктивное отвращение к людям, которые принимаются за массу дел и ни одного не кончают. Этот тип людей был мне просто противен. Такое многоделанье казалось мне хуже всякого безделья.
…масса всей душой будет лишь с теми, в ком она видит носителей больших идей, кому она может верить безусловно и неограниченно, в ком она видит людей, до конца с фанатизмом борющихся за свои идеи.
Теперь господа народные представители, избранники трудящихся масс, снова возвращаются в первобытное состояние парламентских гусениц и приступают с новой энергией к пожиранию государственных запасов. Они лоснятся от жира и спокойно ничего не делают целых четыре года, пока опять пробьет час и из куколки вылупится сверкающая всеми цветами радуги бабочка.
…свободы нельзя добиться одним общим стремлением к ней, как бы страстно ни было это последнее.
Чем чудовищнее солжёшь, тем скорее тебе поверят. Обычные люди скорее верят большой лжи, чем маленькой. Это соответствует их примитивной душе. Они знают, что в малом они и сами способны солгать, ну а уж очень сильно солгать они постесняются. Большая ложь просто не придёт им в голову. Вот почему масса не может себе представить, чтобы и другие были способны на слишком уж чудовищную ложь. И даже когда им разъяснят, что дело идёт о лжи чудовищных размеров, они все ещё будут продолжать сомневаться и склонны будут считать, что, вероятно, всё-таки здесь есть доля истины…
Только борьба за сохранение вида, за сохранение очага и родины, за сохранение своего государства — только такая борьба во все времена давала людям силу идти прямо на штыки неприятеля.
Ведь и чтение не является самоцелью, а только средством к цели.
Я знаю многих, которые «читают» бесконечно много – книгу за книгой, букву за буквой; и все-таки я не назову этих людей иначе, как только «начитанными». Конечно люди эти обладают большим количеством «знаний», но их мозг совершенно неспособен сколько-нибудь правильно усвоить, зарегистрировать и классифицировать воспринятый материал. Они совершенно не обладают искусством отделять в книге ценное от ненужного, необходимое держать в голове, а излишнее, если возможно, просто не видеть и во всяком случае не обременять себя балластом.
Ведь и чтение не является самоцелью, а только средством к цели. Чтение имеет целью помочь человеку получить знания в том направлении, какое определяется его способностями и его целеустремлением. Чтение дает человеку в руки те инструменты, которые нужны ему для его профессии, независимо от того, идет ли речь о простой борьбе за существование или об удовлетворении более высокого назначения. Но с другой стороны, чтение должно помочь человеку составить себе общее миросозерцание. Во всех случаях одинаково необходимо, чтобы содержание прочитанного не откладывалось в мозгу в порядке оглавления книги. Задача состоит не в том, чтобы обременять свою память определенным количеством книг. Надо добиваться того, чтобы в рамках общего мировоззрения мозаика книг находила себе соответствующее место в умственном багаже человека и помогала ему укреплять и расширять свое миросозерцание. В ином случае в голове читателя получается только хаос. Механическое чтение оказывается совершенно бесполезным, что бы ни думал об этом несчастный читатель, наглотавшийся книг. Такой читатель иногда самым серьезным образом считает себя «образованным», воображает, что он хорошо узнал жизнь, что он обогатился знаниями, а между тем на деле по мере роста такого «образования» он все больше и больше удаляется от своей цели. В конце концов, он кончит либо в санатории, либо «политиком» в парламенте.
Кто так работает над собой, тому никогда не удастся использовать свои хаотические «знания» для тех целей, которые возникают перед ним в каждый данный момент. Его умственный балласт расположен не по линии жизни, а по линии мертвых книг. И хотя жизнь много раз будет наталкивать его на то, чтобы взять из книг действительно ценное, этот несчастный читатель сумеет только сослаться на такую-то страницу прочитанного в книге, но не сумеет применить ее к жизни. В каждую критическую минуту такие мудрецы в поте лица ищут в книгах аналогий и параллелей и конечно неизбежно попадают пальцем в небо.
Если бы это было не так, то политические действия иных наших ученых правителей были бы совершенно необъяснимы. Тогда бы нам остался единственный вывод: вместо патологических наклонностей констатировать у них свойства простых мошенников.
Тот же человек, который умеет правильно читать, сумеет любую книгу, любую газету, любую прочитанную им брошюру использовать так, чтобы взять из нее все действительно ценное, все действительно имеющее не только преходящее значение. Он сумеет расчленить и усвоить приобретенный новый материал так, что это поможет ему уточнить или пополнить то, что он уже знал раньше, получить новый материал, помогающий обосновать правильность своих взглядов. Если перед таким человеком жизнь внезапно поставит новые вопросы, его память моментально подскажет ему из прочитанного то, что нужно именно для данной ситуации. Из того материала, который накопился в его мозгу в течение десятилетий, он сумеет быстро мобилизовать то, что нужно для уяснения поставленной новой проблемы и для правильного ответа на нее.
Только такое чтение имеет смысл и цель.
Отчаянная борьба за существование, которую ты только что вел сам, зачастую убивает в тебе всякое сострадание к тем, кому выбиться в люди не удалось.
Все творческие идеи человека в общих чертах появляются уже в период его юности.
Задача состоит не в том, чтобы обременять свою память определенным количеством книг. Надо добиваться того, чтобы в рамках общего мировоззрения мозаика книг находила себе соответствующее место в умственном багаже человека и помогала ему укреплять и расширять свое миросозерцание. В ином случае в голове читателя получается только хаос. Механическое чтение оказывается совершенно бесполезным, что бы ни думал об этом несчастный читатель, наглотавшийся книг. Такой читатель иногда самым серьезным образом считает себя «образованным», воображает, что он хорошо узнал жизнь, что он обогатился знаниями, а между тем на деле по мере роста такого «образования» он все больше и больше удаляется от своей цели. В конце концов, он кончит либо в санатории, либо «политиком» в парламенте.
Нужно быть уж очень доверчивыми дурнями, чтобы связывать себе руки определенными правилами игры, в то время как сам партнер в любую минуту готов наплевать на всякие правила, когда они для него невыгодны.
Лишь та государственная власть имеет право на уважение и на поддержку, которая выражает стремления и чувства народа или по крайней мере не приносит ему вреда.
В известных кругах честность всегда считается глупостью.
Так называемая «интеллигенция», как известно, всегда смотрит сверху вниз на каждого пришельца, который не имел счастья пройти через учебные заведения всех надлежащих степеней и «накачаться» там всеми надлежащими «знаниями». Ведь обыкновенно у нас не, спрашивают, на что годится этот человек, что он умеет делать, а спрашивают, какие учебные заведения он кончил.
Изучать историю надо именно для того, чтобы уметь применить уроки ее к текущей современности.
Очень вредно отрицать факты, которые существуют.